Шангина И. И. РУССКИЙ ТРАДИЦИОННЫЙ БЫТ. Русский костюм XVIII - начало XX в.в.

• АЗЯМ1
• АРМЯК2
• БАЛАХОН3
• БАХИЛЫ4
• БАШЛЫК5
• ВАЛЕНКИ6
• ВАЛЁНКА7
• ВЕНЕЦ8
• ВЕНОК9
• ГОЛОШЕЙКА10
• ГРЕШНЕВИК11
• ДОЛГОРУКАВКА12
• ДОХА13
• ДУБЛЕНКА14
• ДУШЕГРЕЙКА15
• ЕПАНЧА16
• ЖИЛЕТ17
• ЗАНАВЕСКА18
• ЗАПОН19
• ЗИПУН20
• ИСПОДОЧКИ21
• ИЧЕГИ22
• КАЗАКИН23
• КАЛОШИ24
• КАРТУЗ25
• КАФТАН26
• КИКА27
• КОКОШНИК28
• КОЛПАК29
• КОНУРА30
• КОРОТАЙ31
• КОРОТИК32
• КОСНИК33
• КОСОВОРОТКА34
• КОСТОЛАН35
• КОТЫ36
• КОШУЛЯ37
• КУБИЛЁК38
• КУЦАВЕЙКА39
• ЛАПТИ40
• ЛЕНТА41
• ЛУЗАН42
• МАЛАХАЙ43
• НАВЕРШНИК44
• НАКОЛКА45
• НАКУЛАЧНИК46
• НАРУКАВНИКИ47
• НАСОВ48
• ОБОРЫ49
• ОДНОРЯДКА50
• ОЖЕРЕЛЬЕ51
• ОНУЧИ52
• ОПАШЕНЬ53
• ОХАБЕНЬ54
• ПАРОЧКА55
• ПЕРЕВЯЗКА56
• ПЕРЕДНИК57
• ПЕРЧАТКИ58
• ПИНЖАК59
• ПЛАТОК (ПЛАТ)60
• ПОВОЙНИК61
• ПОВЯЗКА62
• ПОДДЕВКА63
• ПОЛОТЕНЦЕ ГОЛОВНОЕ64
• ПОЛСАПОЖКИ65
• ПОЛУШУБОК66
• ПОНЕВА67
• ПОНИТОК68
• ПОРШНИ69
• ПОЯС70
• ПРИЖИМКА71
• РУБАХА72
• РУБАХА ДЕТСКАЯ73
• РУБАХА ЖАТВЕННАЯ74
• РУБАХА ЖЕНСКАЯ75
• РУБАХА МУЖСКАЯ76
• РУБАХА ПОКОСНАЯ77
• РУКАВИЦЫ78
• САМШУРА79
• САПОГИ80
• САРАФАН81
• СБОРНИК82
• СВИТА83
• СЕРМЯГА84
• СИБИРКА85
• СОРОКА86
• СОРОЧКА87
• СТУПНИ88
• СУКМАН1,СУКМАН289
• ТЕЛОГРЕЙКА(ТЕЛОГРЕЯ)89
• ТРЕУХ90
• ТУЛУП91
• УБИВАЛЬНИЦА92
• УБРУС93
• УВАЛЬ94
• УЛЕДИ95
• УПАКИ96
• ФАЙШОНКА97
• ФАРТУК98
• ХАЛАТ99
• ХОЛОДНИК100
• ЧАМБАРЫ102
• ЧАРКИ103
• ЧЕБАК104
• ЧЕКМЕНЬ105
• ЧУЛКИ106
• ЧУНИ107
• ШАЛЬ108
• ШАПКА109
• ШАПКА-УШАНКА110
• ШАРОВАРЫ111
• ШЛЯПА112
• ШТАНЫ (ПОРТЫ)113
• ШУБА114
• ШУГАЙ115
• ШУШПАН116
• ЮБКА117

Странник в азяме. 1910-е. С.-Петербургская губ.

Этим термином называли разную по покрою и назначению одежду.

Наиболее распространенными были халатообразные однобортные азямы. Их шили обычно длинными, до щиколоток, с прямым широким рукавом и большим отложным воротником. При этом спина и полы могли быть расширяющимися книзу или прямыми с продольными клиньями, вставленными между спинкой и полами. Такие азямы надевали нараспашку или запахивали справа налево. При запахе азямы подпоясывали кушаком, который завязывали спереди. Концы кушака затыкали за него справа и слева от узла. Воротник нередко поднимали вверх, закрывая почти полностью голову, и подвязывали вокруг шеи шарфом, тесьмой или веревкой. Такие азямы надевали, как правило, на другую верхнюю одежду, собираясь в дальнюю дорогу, особенно при плохой погоде.

Название азям применительно к верхней одежде встречалось еще в XVI в. В XIX — начале XX в. азямы были широко распространены как в Европейской России, так и в Сибири.

Крестьянин в армяке.
1910-е.

Армяк надевали поверх кафтана, шубы, полушубка, тулупа в любое время года при плохой погоде и в дорогу. Его изготавливали из белой, желто-бурой армячины, из сукна или полушерстяной ткани домашней выделки черного, серого, коричневого цвета, иногда из толстого сукна, окрашенного в синий цвет. В конце XIX — начале XX в. армяки стали изготавливать также из плотного фабричного сукна этих же цветов.

Армяк представлял собой халатообразную одежду, широкую, длинную (до щиколоток), однобортную, с глубоким запахом справа налево, с широкими прямыми рукавами и большим воротником. Армяк подпоясывали широким кушаком или суконной подпояской, длина которых иногда достигала 3 м. Концы кушака при этом сходились спереди и закладывались за него справа и слева. Армяк носили и нараспашку или накидывали на плечи как плащ. В холодную и дождливую погоду воротник поднимали, завязывая иногда около шеи шарфом или застегивая на крючок — схват. Размеры воротника позволяли закрыть большую часть головы. В XVIII — начале XX в. армяк был в основном крестьянской одеждой, но использовался также ямщиками, городскими извозчиками и получил распространение почти по всей территории России.

Балахоны чаще всего имели туникообразный покрой: их шили из перегнутого по утку полотнища ткани, разрезанного спереди, между спинкой и полами вшивали клинья. Рукава балахона были прямые, ворот с воротником или без воротника. Балахон запахивали справа налево и подпоясывали кушаком (тесьмой, веревкой) таким образом, что концы не свисали, а затыкались за него справа и слева.

Бахилы кожаные: XIX в. Сибирь.

Для большей прочности и для защиты ног от влаги бахилы смазывали дегтем, рыбьим жиром, вымачивали в соленой воде. К их носку и заднику подшивали дополнительные полоски кожи, так называемые прошвы.

Бахилы надевали с шерстяными носками или чулками. Внутрь же укладывали стельку из сена.

Такие мягкие выворотные сапоги — обувь, очень характерная для русских. Они были известны еще в X в. В XVIII—XIX вв. бытовали на севере Европейской России и в Сибири

Н. Е. Сверчков.
Охотник, застигнутый зимней вьюгой. 1872.

Его надевали зимой поверх шапки, при этом лопасти перекрещивали на шее и закидывали за спину. В XIX — начале XX в. башлык был распространен в селах и деревнях севера Европейской России, входил в состав форменной одежды некоторых казачьих войск, а также бытовал в русских городах.

Б. М. Кустодиев.
Продавец воздушных шаров. 1915.

Это обувь с высоким голенищем, круглым носком, плоской подошвой без каблука.
Валенки валяли обычно на одну колодку, т. е. не различали правой и левой ноги. Голенища, достигавшие колен, чаще всего не отворачивали, но слегка надрезали для удобства при ходьбе. Подошву нередко подшивали кожей, чтобы валенки не промокали. Валенки изготавливали серого, коричневого, черного, реже белого цвета. Белые украшали вышивкой стежками цветным гарусом или бисером.

Валенки катали специальные мастера — катали, пимокаты. Они изготавливали их на заказ или на ярмарочную, базарную продажу. В каждой губернии было несколько деревень, жители которых специализировались на катании валенок. Были и крупные центры производства этой обуви. Их продукция распространялась далеко за пределы губернии. Например, на северо- востоке Европейской России и в Сибири славились так называемые кухморские (кукморские) валенки, белые, с вышивкой изготовленные мастерами Малмыжского уезда Вятской губернии.

Валенки — обувь, появившаяся у русских сравнительно недавно. Они известны в Сибири с середины XVIII в., а в Европейской России с начала XIX в. Валенки в XIX в. были обувью зажиточных крестьян. Белые вышитые валенки носили по праздникам только очень богатые крестьяне. К ним относились как к семейной ценности.

В конце XIX — начале XX в. валяная обувь получила большее распространение, чем раньше. Она стала основной зимней обувью крестьян (за исключением Крайнего Севера и юго-востока Европейской России) и соперничала с меховой у русских Сибири.

Пожилой крестьянин в валёнке. 1904.
Орловская губ.

Ее изготавливали в форме усеченного конуса высотой около 15—18 см, с плоским или округлым верхом, с отогнутыми и прилегающими к тулье полями.

Такого типа головные уборы появились, вероятно, уже в XIV—XV вв. В XIX в. белые и серые валёнки были распространены в Архангельской, Пермской, Псковской, Смоленской, Тверской, Тульской, Орловской, Курской губерниях и в русских селах Витебской, Черниговской губерний. Коричневые валёнки встречались в Орловской, Курской, Тульской, Уфимской, Пермской, Вологодской губерниях. Во второй половине XIX в. валёнки стали выходить сначала из праздничного обихода, а затем и из повседневного, заменяясь картузами.

Венцы:
1 - вторая половина XVIII в.
Архангельская губ.;

2 - вторая половина XIX в.
Новгородская губ.


Д. Г. Левицкий.
Портрет Агафьи (Агаши) Левицкой, дочери художника. 1785. Масло.
(Девушка в праздничном наряде — сарафане, душегрее и венце «с городками»).

Этим словом обозначались два различных по конструкции головных убора.

Один из них представлял собой неширокий обруч, изготовленный из луба или бересты, обтянутый сверху тканью и украшенный бумажными цветами, перьями, бусами, стеклом или бисером. Венец надевали на голову таким образом, что он проходил по лбу над бровями и завязывался на затылке. Сзади к нему прикрепляли широкую полосу парчи или шелка, декорированную на конце золотным кружевом, бахромой из гаруса. Она прикрывала косу и спускалась чуть ниже лопаток. Такие венцы получили распространение в южных губерниях Европейской России и в Тобольской губернии.

Венец другого типа вырезался из бересты (картона), проклеивался холстом. Его поверхность делалась ажурной или сплошной, причем верхний край всегда оставался зубчатым, как говорили крестьяне, «с городками». Венцы могли быть сердцевидными с резным краем, напоминающими короны, или полуовальными с высокой передней частью. Лицевую сторону венца украшали жемчугом, бисером, драгоценными или полудрагоценными камнями, цветным стеклом в металлической оправе, перламутром, цветной фольгой, золотошвейным узором, медными или латунными листочками на стебельке из канители. Изнаночную сторону обтягивали ситцем или набойкой. Венец обычно закрепляли на неширокой повязке из парчи, которая кончалась длинными тесемками. Повязку прокладывали по темени, завязывали на затылке под косой. Дополнительным украшением к венцу была бисерная или жемчужная поднизь, спускавшаяся на лоб, и широкая полоса парчи, украшенная на конце лентами, золот- ным кружевом. Она прикреплялась к венцу сзади и спускалась по спине девушки до лопаток.

Венцы «с городками» были распространены на севере Европейской России: в Архангельской, Вологодской, Олонецкой, Новгородской губерниях, на севере Костромской, северо-западе Тверской, в некоторых деревнях Санкт-Петербургской и Пермской губерний.

Общей чертой севернорусских и южнорусских венцов, как и вообще всех девичьих головных уборов, было то, что они оставляли открытой макушку на голове девушки. Пышные волосы, длинная коса считались в русской деревне признаком красоты, и потому их обладательницы старались, чтобы они были на виду. Верили в то, что девушка с хорошей косой будет счастлива и богата в браке. Героини русских сказок всегда имеют длинную косу. Венец рассматривался в русской деревне не только как предмет утилитарного назначения, но и как знак принадлежности человека к определенной половозрастной группе, т. е. группе девушек брачного возраста. На мифологическом уровне он воспринимался как воплощение девичества, девичьей «воли вольной», с которой девушка прощается, выходя замуж. Именно поэтому в свадебном ритуале прощание с девичеством часто принимало форму прощания с венцом. В старинных свадебных песнях говорится о том, что жених похищает венец и никто уже не может его вернуть просватанной девушке.

Венец — старинный головной убор. Этот термин применительно к головному убору был известен на Руси еще в XVI—XVII вв. В этот период венцом называлась лента, вытканная из золотных нитей, иногда на каркасе из луба или бересты, украшенная по всей окружности жемчугом и драгоценными камнями.

Венец надевали на лоб и завязывали на затылке. Такого типа головной убор был известен и ранее XVI в. Девушки Древней Руси носили на голове узкие металлические или тканые венчики, скреплявшиеся на затылке.

Девушка в венке. 1903. Калужская губ.


Венки из ковыля и цветов.

Его изготавливали из восковых цветов или, чаще, из цветов, вырезанных из плотной, окрашенной яркими красками, хорошо прокрахмаленной ткани. Цветы на тонких проволочках прикрепляли к металлическому или берестяному узкому ободку. К цветам добавляли перья селезня, павлина, дутые бусы, стеклярус, сусальное золото, а сзади — длинные разноцветные ленты, спускавшиеся ниже лопаток.

Венок надевали на лоб, оставляя открытыми волосы, и завязывали под косой. Во многих деревнях девушки прикрепляли венок булавками к яркому, свернутому в полосу платку. Проходя по лбу, платок завязывался на затылке так, что его концы спускались на спину. Под платок около висков подкладывали дополнительные украшения — «кучеря» из перьев селезня или помпоны из разноцветного гаруса. Такие венки девушки из южных губерний Европейской России надевали на все большие праздники: на Троицу, в день св. Николая Угодника Вешнего (Николин день), справлявшийся весной. В венках водили весной и летом хороводы — «танки». Кроме того, венки надевали на свадьбу подружки невесты. Девушки сидели в таких венках на «пропое невесты», плясали со сва- дебным пирогом, который символизировал плодовитость будущей жены, ее богатство и счастье.

В 20-е гг. XX в. венок во многих деревнях Южной России сохранялся как свадебный головной убор невесты и как головной убор девушек — участниц свадьбы.

Венки из искусственных и живых цветов, из трав, листьев, ветвей деревьев и кустарников — одно из древнейших украшений славянских девушек. Венок из искусственных цветов как праздничный головной убор девушек в IX—XVII вв. был, вероятно, достаточно широко распространен на территории, заселенной русским народом и его предками. Девушки нередко надевали его, распуская при этом волосы. Венок придерживал волосы, украшал девушку и указывал на ее принадлежность к определенной возрастной группе, т. е. группе девушек, готовых к вступлению в брак. Венки из живых цветов, а также трав, листьев и ветвей деревьев были непременным атрибутом определенных ритуальных действий на языческих празднествах, справлявшихся в Древней и Средневековой Руси весной в честь возрождающейся природы. Их надевали на голову девушки, принимавшие участие в ритуальных плясках, которые рассматривались как обряд магического воздействия на природу.

Венки из березовых ветвей можно было видеть на русских крестьянках еще в начале XX в., когда они водили хороводы вокруг березы недалеко от поля, засеянного рожью. Венки из полевых цветов и лесных трав украшали головы девушек и женщин в ночь на Ивана Купалу (Иванов день), когда они собирали лекарственные травы и прыгали через костры, желая получить здоровье, богатство и счастье. Такой ритуальный венок после окончания праздника полагалось уничтожить: спустить вниз по реке, забросить на дерево или крышу дома, амбара.

Голошейка. XIX в. Псковская губ.

Она могла иметь косой или прямой грудной разрез. Голошейка с прямым разрезом на груди считалась более старым типом русской мужской рубахи, известным еще в глубокой древности.

Крестьянин в грешневике.
Начало XX в.

Представлял собой высокую шляпу цилиндрической формы с плоским верхом и короткими прямыми полями. Грешневики носили в будни и праздники молодые и старые люди. Парни украшали его по праздничным дням лентами, перьями, живыми и искусственными цветами.

Такого рода шляпы имели широкое распространение у русских крестьян с конца XVII в. Они были известны во всех губерниях Европейской России, в Сибири, на Алтае.

Долгорукавка в составе праздничного костюма. XIX в. Тамбовская губ.

Это была праздничная рубаха, надевавшаяся с сарафаном или понёвой. Покрой долгорукавок был аналогичен покрою рубах с прямыми или косыми поликами. Отличия же заключались в длине рукавов. Сравнительно широкие у плеча, узкие от локтя, рукава достигали подола рубахи, а иногда их длина была более 3 м. Рукава укладывали мелкими горизонтальными складками и закрепляли на руке браслетами или зарукавьями — узкими полосками ткани, застегивавшимися на крючок или пуговицу. В некоторых деревнях на рукаве делали горизонтальную прорезь для кисти руки. Длинные концы рукава при этом свисали вниз, заставляя женщину держать руки сложенными под грудью.

В XIX в. долгорукавки встречались местами на Русском Севере, в Центральной и Южной России, но нигде не являлись распространенным видом одежды. Однако в Древней и Средневековой Руси одежда с длинными рукавами была обычной для представительниц всех социальных групп общества. Женские рубахи с длинными рукавами были известны еще в IX—XIII вв. На древнерусском браслете XII в., найденном во время археологических раскопок, изображены пляшущие женщины, рукава их рубах спускаются почти до земли. Археологические материалы говорят также о том, что длинные рукава подбирали складками и закрепляли металлическими браслетами.

В XV—XVII вв. такие рубахи были распространены довольно широко. Об этом мы узнаем из рассказов иностранцев, посещавших Россию: «Они носят рубашки, со всех сторон затканные золотом, рукава их, сложенные в складки с удивительным искусством,

Мужик в дохе

Дохи шили из осенних шкур оленей, маралов, диких коз, волков и собак. Собачьи дохи считались особенно теплыми. В отличие от шуб дохи шили мехом наружу, с подкладкой из холста. Дохи делали длинными, до самых пят, с широкими рукавами, большим отложным воротником, который в холода поднимали так, что он закрывал всю голову. Две полы прямые, правая иногда расклешенная. Доху запахивали справа налево и подпоясывали кушаком «в два обмота». Кушак завязывали спереди, а концы его подтыкали около бедер. Воротник у горла подвязывали платком или шарфом.

Доха была хорошо известна в Приуралье, Нижнем Поволжье, Сибири и на Алтае. Термин «доха» был заимствован русскими из языка казахов, кочевавших по Нижнему Поволжью и Южному Уралу. «Даха- яргах» — так у них называется распашная халатообразгюго покроя одежда из шкурок двух-трехмесячных жеребят, сшитая шерстью наверх. «Даха» у казахов — это одежда из шкур взрослых лошадей. Такая одежда, хорошо защищавшая человека от ветра и дождя, не портящаяся от влажности, широко использовалась русскими, главным образом уральскими казаками.

Дубленки шили из мягко выделанных и продубленных овечьих шкур мехом внутрь. Лицевая (кожаная) поверхность дубленки была хорошо обработана. Покрой этих дубленок был аналогичен покрою полушубков. В некоторых северных губерниях Европейской России дубленкой называли одежду, сшитую из шкур овец неместных пород.

М. Шибанов. Празднество свадебного договора. 1777. Масло. Фрагмент. (На невесте нарядная распашная душегрейка).

Душегрейки имели разные фасоны. Одним из распространенных типов была душегрейка, сшитая из неширокой полосы ткани с прокладкой из ваты или кудели, распашная, однобортная, застегивавшаяся сверху на один крючок. На спине такой душегрейки вертикально располагались плотные валики, заложенные вместе с ватой. Наряду с ней в деревнях встречались душегрейки также распашные, однобортные, длиной чуть выше талии, но сшитые без ватной прокладки. Покрой этой душегрейки сродни покрою косоклинного распашного сарафана. Ее выкраивали из трех прямых полотнищ ткани и нескольких клиньев по бокам, пришитых елочкой. В разложенном виде такая душегрейка имела форму круга. Третий тип — душегрейка распашная, однобортная, на широких лямках, длиной до талии или середины бедра, с прямыми полами и отрезной (в области лопаток или талии) спинкой. Сзади на ней имелись фанты — сборки. Душегрейку застегивали на серебряные или оловянные пуговицы и навесные шелковые петли.

Душегрейка являлась составной частью комплекса одежды с сарафаном и получила распространение на той же территории, что и сарафан, т. е. в северных, центральных, а также в некоторых районах южной части Европейской России, местами на Средней и Нижней Волге и в Сибири. Принято считать, что эта одежда была уже в XVII в., ее носили девушки и женщины из боярских и купеческих семей. В XVIII—XIX вв. она бытовала в городской среде, у купцов и богатых мещан. В крестьянском костюме встречалась реже, лишь в богатых семьях, в основном из пригородных, торговых или ремесленных сел. С последней четверти XIX в. душегрейки стали использовать только в качестве свадебной одежды. В Архангельской и Вологодской губерниях богатые невесты должны были сидеть на девичнике в сарафане и душегрейке. Душегрейка входила также в состав венчального костюма.

Северянки (слева стоит женщина в епанче). 1887. Архангельская губ.

На Русском Севере ее шили из шелка или парчи, украшали кружевом из золотных нитей, металлической бахромой. В Сибири ее изготавливали из меха белки, куниц или соболя. Епанча не имела пуговиц, нередко ее завязывали у воротника или прямо у шеи длинными шелковыми лентами.

Епанча была известна еще в XVI—XVII вв. Этим термином обозначали тогда одежду на меху: «...на черевах лисьих... на пупках собольих», а также длинную одежду из сукна или войлока с длинными прямыми рукавами, часто пропитанную олифой, ко- торую надевали во время дождя.

В XVIII—XIX вв. епанчу из шелка и парчи надевали с руба- хой из тонких тканей и шелковым сарафаном. Во второй полови- не XIX в. она входила в состав свадебного костюма и встречалась лишь в семьях купцов и богатых крестьян. Епанча из меха, рас- пространенная в Сибири, была праздничным нарядом девушек и замужних женщин.

Мужчины-поморы в жилетах. Начало XX в. Фрагмент.

Представлял собой однобортную или двубортную безрукавку длиной до талии, застегивавшуюся на медные или стеклянные пуговицы. Ворот его выкраивали в форме треугольника или круга по шее. В последнем случае к нему иногда пришивали невысокий стоячий воротник.

Жилет надевался обычно поверх рубахи навыпуск, в некоторых селах по Белому морю — с рубахой, заправленной в штаны. В селах и деревнях России жилет появился в последней трети XIX — начале XX в. Его носили молодые щеголеватые мужчины и парни из богатых семей по большим праздникам.

Занавеска в составе костюма крестьянки. 1920-е. Калужская губ.

Ее изготавливали из белой льняной ткани домашнего производства, а также белой или цветной хлопчатобумажной ткани. Она представляла собой длинный передник с рукавами или без рукавов на широких проймах.

Занавеску, предназначенную для праздников, богато украшали полосами закладного тканья, лентами, тесьмой, бахромой, вышивкой, кружевом, блестками, бисером, располагая горизонтальными рядами. В передниках, сшитых для ношения в особенно торжественные дни, украшения занимали большую часть подола и рукавов. Верх передника орнаментировали реже. Украшения располагали на оплечьях рукавов и по обшивке ворота и пройм, если рукава отсутствовали.
Занавески будничные изготавливали из более грубого холста и не орнаментировали.

Они входили в состав женской и девичьей одежды крестьянок южных губерний Европейской России и Алтая. Девушки надевали их на рубахи или сарафаны, в тех районах, где сарафан был девичьей одеждой, замужние женщины носили их поверх рубахи и понёвы.

Запон с нагрудкой в составе женского праздничного костюма. XIX в. Московская губ.

Его шили из одного или двух полотнищ ткани, к которым пришивали небольшой прямоугольный или овальный кусок ткани, называвшийся нагрудка, грудка. К нагрудке пришивали тесемки. Надевая передник, их завязывали на шее. На талии передник нередко завязывали тесьмой, пришитой в виде пояса. Запон с нагрудкой прикрывал одежду спереди до колен.

Его носили обычно с рубахой и сарафаном как в будни, так и в праздники. Праздничный запон украшали вышивкой по нагрудке и подолу. Он был распространен в северных и центральных губерниях Европейской России, а также на Урале и в Сибири.

Зипун суконный: вид спереди и сзади. XIX в. Воронежская губ.


Зипун детский.
Вторая половина XIX в. Орловская губ.

Термин известен с XVII в. В это время зипуном называлась мужская наплечная одежда типа куртки, короткая, облегающая фигуру, имеющая неширокие рукава.

Ее надевали поверх рубахи под кафтан. Вероятно, в боярском костюме этого времени она играла роль современного жилета. В XVIII—начале XX в. зипун как наплечная одежда входил в состав костюма донских казаков.

На большей же территории России в XVIII—XIX вв. зипун был известен только в качестве верхней одежды. Он использовался крестьянами весной и осенью как будничная и праздничная одежда, а также надевался поверх основной одежды в дорогу или во время ненастья. Назначение зипуна сказывалось на его покрое и материале. Праздничные зипуны изготавливали из фабричного сукна черного, синего цветов, будничные — из серого или белого сукна домашней выработки. Как правило, это была двубортная одежда с длинными рукавами, без воротника или с небольшим стоячим воротником. Его застегивали справа налево на крючки или кожаные пуговицы. Зипуны шили обычно с прямой спинкой и прямыми полами, подол расширяли за счет клиньев, вставленных между ними. Такие зипуны в некоторых губерниях Южной России назывались зипунами «с фантами», «с костыликами».

Кроме того, зипуны шили с подрезной талией, как правило со сборками на спине или вокруг талии. Такой покрой зипуна принято считать более поздним, чем покрой с клиньями. Предполагают, что зипуны со сборками получили распространение лишь в последней трети XIX в. Зипуны обычно украшали тесьмой у сшива клиньев, а по рукавам и вороту — кожей, иногда — кумачом. Зипуны, использовавшиеся в виде дополнительной верхней одежды, шили из серого и черного сукна домашней выработки. Они были длинными, до пят, с прямой спинкой и прямыми полами, с боковыми клиньями, с широкими длинными рукавами и большим отложным воротником, не имели застежек. Во время ненастья, в холод воротник поднимали таким образом, что он закрывал голову. Зипун подвязывали кушаком или веревкой, причем концы их завязывали спереди и заправляли с двух сторон.

Их вязали обычно на спицах или крючком из серой, белой, черной шерсти, иногда с узором, выполненным цветной шерстью — красной, зеленой, желтой, синей.

Народная женская одежда Тульской и Калужской губ. (справа женщина в казакине). 1916. Литография.

Его шили обычно из тканей фабричного производства — сукна, молескина, нанки, китайки, казинета — на подкладке. Зимние казакины были на вате или меху.

Казакин представлял собой распашную двубортную одежду длиной до колен, сшитую в талию, с подрезной спинкой и сборками на спине или вокруг всей талии, с длинными рукавами, со стоячим воротником или воротником по шее, а иногда и без него. Казакин застегивали до талии на крючки или пуговицы, пришитые в один-два ряда.

Праздничные казакины, особенно бытовавшие в Архангельской губернии, были украшены тесьмой из гаруса и шелка, которая располагалась по воротнику, бортам и карманам. Казакины могли носить с поясом и без него. На Русском Севере их подпоясывали кушаком из зеленой шерстяной ткани таким образом, что его концы свисали с левой стороны. Зимой казакины носили застегнутыми, в более теплую пору — нараспашку.

Представляли собой низкую обувь с глубоким вырезом, на прямой подошве и без каблука. Мода на калоши пришла в деревню из города в последней трети XIX в. Их носили в любую погоду по праздникам молодые женщины, щеголеватые парни и мужчины из богатых семей. Калоши были признаком состоятельности, щегольства, свидетельствовали о знакомстве с городскими, «питерскими» обычаями.

Ф. В. Сычков. Гармонист. 1939. Масло

Его шили с плоским круглым верхом на высоком (5—8 см) стоячем околыше, с широким твердым козырьком надо лбом. Козырьки могли быть полукруглыми наклонными или длинными прямыми. Их обтягивали кожей или тканью, из которой делался сам головной убор. Праздничные картузы молодые люди украшали над козырьком по околышу ленточками, шнурками с пуговками, бисерными подвесками, искусственными и живыми цветами.

Картуз вошел в состав русского мужского костюма, вероятно, в первой половине XIX в. В середине XIX в. он бытовал в селах и городах северных губерний Европейской России, но особенно широкое распространение получил в губерниях Центральной России.

Картуз был известен и русским в Сибири. В Западной Сибири он появился в первой половине XIX в. В начале же XX в. он стал самым популярным летним головным убором как у крестьян, так и у ремесленников, а также у рабочих в городах.

Г. А. Крылов. Портрет купца. Масло.


Группа крестьян (справа мужики в кафтанах и картузах). 1902. Тульская губ. Фото.


Старинные кафтаны:
1 - купеческий;
2 — детский;
3 — боярский.
С рисунков XVI—XVII вв.

Будничные кафтаны шили из серого, коричневого, черного сукна домашней выделки, пониточины; праздничные — из синего фабричного сукна, белого сукна домашней выработки, плиса. Их могли шить на подкладке и без нее. Кафтаны плисовые и из синего сукна носили во второй половине XIX в. парни «из хорошо живущих семейств» или богатые молодые мужчины.

Кафтан — одежда довольно древняя. Термин «кафтан» появился в русских письменных источниках в XV в. В XVI—XVII вв. им обозначали мужскую комнатную и уличную одежду.

Кафтаны, отличавшиеся друг от друга по материалу, покрою, отделке, получали дополнительные названия: турский, становой, русский, терлик. Так, например, турский кафтан был длиннополым, свободного покроя, застегивался у горла на одну или две пуговицы, имел очень длинные, часто откидные рукава. Становой кафтан шили длинным, в талию, с клиньями, расширяющими нижнюю его часть, с широкими рукавами.

Кафтаны в XVI—XVII вв. носили представители всех социальных слоев русского общества в городах и деревнях. В XVIII в., когда дворяне и богатые купцы стали носить одежду западноевропейского образца, кафтаном начали называть соответствующую ему одежду — жюстокор. В XIX в. слово «кафтан» применительно к одежде западноевропейского образца перестало употребляться. Кафтаны же остались в основном крестьянской одеждой.

Кики. XV—XVI вв. Реконструкция.

Кики изготавливали из нескольких слоев проклеенного картона, обтянутого красным шелком или бархатом, украшали золотошвейной вышивкой, жемчугом, бисером, цветными стеклами, имитировавшими драгоценные камни. К очелью кики пришивали густую жемчужную или бисерную сетку-поднизь, спускавшуюся на лоб.

Кика была праздничным головным убором крестьянок и горожанок из купеческого и мещанского сословия. В XVIII—XIX вв. она была распространена в Новгородской губернии и в северо-западных уездах Тверской губернии

Русские кокошники разных типов:
И. П. Аргунов. Портрет крестьянки в русском костюме. 1784. Масло
А. Г. Венецианов. Портрет М. А. Венециановой в русском костюме. 1831. Масло.


Однорогие кокошники. XVIII в. Владимирская губ.

Его изготовляли на твердой основе, состоявшей из нескольких слоев простеганного холста или проклеенного картона, обтянутой шелком, бархатом, позументом, кумачом и украшенной жемчугом, бисером, цветными стеклами, золотошвейной вышивкой.

Кокошники были довольно разнообразны по конструкции. Тот или иной тип кокошника преобладал на определенной территории и имел зачастую свое название.

Принято считать кокошник старинным головным убором. Он упоминается в документах XVI—XVII вв. Кокошники были в то время по преимуществу головными уборами богатых людей: цариц, боярынь, купеческих жен.

Головными уборами крестьянок в XVI—XVII вв., как предполагают ученые, были сороки или убрусы с подубрусниками. Однако из некоторых списков крестьянского имущества, составленных в XVII в., можно выяснить, что кокошники бытовали и в крестьянских семьях.

Колпаки девичьи и женские. Конец XIX — начало XX в. Вологодская, Рязанская, Енисейская губ., Обл. Войска Донского.

Это высокая конусообразная шапка с заломленным концом, один из древнейших видов русских головных уборов. Известен еще древним русам — предкам русских, украинцев, белорусов. Изображение людей в колпаках сохранили фрески на лестнице Софийского собора в Киеве, а также их можно видеть на одном из браслетов XII в.

В XIII—XVII вв. колпак был самым распространенным мужским головным убором на Руси. Его носили представители всех социальных групп русского общества в будни и в праздники, дома и на улице. Колпаки в то время шили из льняных, хлопчатобумажных, шерстяных, шелковых тканей, а также вязали крючком или иглой. Внизу колпаки имели узкие отвороты с короткими продольными разрезами, которые украшались пуговицами, пряжками, запонками, брошками. Например, в завещании боярина, составленном в 1503 г., говорится так: «...колпак, полки сажены жемчугом, да три у него пуговицы яхонты с жемчугом».

В XVIII—XIX вв. колпаки не были так широко распространены. В основном они являлись принадлежностью крестьянского костюма. В деревнях же мужские колпаки валяли из овечьей шерсти. Они представляли собой шапку, сужающуюся кверху, иногда с полями, плотно примыкающими к тулье. Использовали и белые вязаные колпаки. Валянные из шерсти колпаки носили в Архангельской, Вологодской, Вятской, Воронежской, Смоленской, Енисейской губерниях. Вязаные колпаки использовали как мужской головной убор только по берегам Белого моря и в некоторых деревнях Вологодской губернии. Такие колпаки были будничными.

Колпак как девичий головной убор был известен в Вологодской губернии, частично в Вятской, в некоторых деревнях Воронежской, Рязанской и Тамбовской губерний, в Нижнем Поволжье и в Западной Сибири. Он представлял собой белый, вязанный на спицах из льняных или хлопчатобумажных нитей головной убор, сужающийся кверху и заканчивающийся кисточкой. Он был или чисто белого цвета с белым же вязаным узором, или белый с красными, синими горизонтальными полосами. На севере Европейской России колпак носили с повязкой. Его могли надеть на голову только просватанные девушки. Повязка надевалась на лоб, а в прикрепленный к повязке колпак убиралась коса.

Колпак как женский головной убор был известен в некоторых южнорусских губерниях, но главным образом у донских казачек. Колпаки на Дону шили из шелковых тканей с яркими узорами. Женщины надевали их на закрученные на затылке волосы, не отпуская конец колпака на спину.

Конуры. XVIII в.: Олонецкая губ.; Вологодская губ.

Этот головной убор был распространен на ограниченной территории: в Архангельской, Вологодской, Пермской губерниях. Уже в середине XIX в. конура была головным убором, редко встречавшимся в деревнях. Она использовалась только как головной убор невесты.

В ней та ждала приезда жениха и ехала венчаться в церковь. При этом поверх конуры набрасывалась фата, закрывавшая лицо невесты. В конуре невеста находилась во время всего свадебного пира, проходившего в доме жениха.

Коротай: вид спереди и сзади.
XX в. Орловская обл.

Под этим термином в XIX — первой четверти XX в. на территории Южной России была известна разная по крою и материалу одежда.

Коротаи шили из черного пояркового сукна домашней выработки распашными, двубортными, длинными (ниже колен). Полы кроили прямыми, с глубоким запахом справа налево, застегивали на крючки почти у самого плеча.

Коротаем называли также женскую верхнюю туникообразную одежду из сукна ярко-красного, ярко-синего или черногоцвета, длиной до колен или чуть ниже.
В 20—30-х гг. XX в. коротаи носили только старые люди.

Коротик. XIX в. Вологодская губ.

Представлял собой распашную двубортную одежду длиной до колен, со стоячим воротником, длинными рукавами, сужающимися к запястью, с прямыми передними полотнищами и прямой спинкой с небольшой выемкой с боков около талии, в которую с двух сторон вшивали клинья. Воротник, края рукавов и правую полу обшивали кожей или черной тканью фабричного производства.

XVIII—XIX вв. Русский Север.

Косник был деталью праздничного костюма девушки и чаще всего использовался в комплекте с венцом, конурой, повязкой или каким- либо иным парадным головным убором.

В русской деревне считали, что красивая, богато убранная коса придает девушке дополнительную привлекательность:

Косник — старинное украшение девушки. Имеется целый ряд свидетельств, что он был известен еще в XIII—XVII вв. и выглядел примерно так же, как в XIX в.

Косоворотка в составе мужского костюма. XIX в. Пензенская губ.

Время ее появления на Руси учеными датируется второй половиной XI — началом XII в. Вероятно, косоворотки благополучно сосуществовали с рубахами, имевшими ворот по шее и прямой грудной разрез, изображения которых можно видеть на старинных миниатюрах.

Костоланы (глухой и на лямках).
XIX в. Смоленская губ.

Костоланы шили из белого холста с цветной отделкой, позднее — из шерстяной ткани домашнего производства и китайки

Коты.ХIХв.:
Симбирская губ.
Воронежская губ.

Их изготавливали из черной грубой кожи в виде глубоких туфель с круглыми носками, высоким жестким задником и такими же бортами, на жесткой высокой подошве с широким каблуком высотой около 1,5 см. Сверху, по краю, коты обшивали красным сукном или холстом. К заднику прикрепляли петлю, а через нее продергивали узкий ремешок или шерстяной шнурок, которым обувь привязывали к ноге около щиколотки.
На каблук набивали медные или железные подковки.

Коты надевали обычно с белыми или цветными шерстяными чулками, спускавшимися от колена до щиколоток гармошкой. Такого типа женская обувь была распространена по всей России.

Термин в таком применении известен с XVII в. В XIX в. был распространен на севере и в центральных губерниях Европейской России и в Тобольской губернии.

Представлял собой платье в талию с узким лифом, застегивавшимся на множество мелких серебряных с жемчугом пуговиц, и широкой юбкой, два передних полотнища которой не сшивали. Ворот был круглым или овальным, рукава — длинными прямыми, с мелкими складочками у плеча.
Кубилек — одежда, получившая распространение только среди казачек нижнего и среднего Дона. Она мало напоминает традиционный русский костюм и по крою и по манере ношения более похожа на одежду женщин Северного Кавказа.

Представляла собой распашную одежду длиной до щиколоток, прямого покроя, с большим воротником из белой или голубой белки и длинными узкими рукавами. Края рукавов, подол обшивали широкой полосой беличьего меха.
Такие шубы носили молодые женщины, жившие в городах или в пригородных селах Русского Севера.

Лапти. Конец XIX в. Смоленская губ.

1 — способы плетения лаптей
2 — южнорусский недоплетенный лапоть. XIX в.
3 — лапти различного плетения. XIX в.


Крестьянин в рабочей одежде. 1910 г. Фото.

Представляли собой низкую легкую обувь, привязываемую к ноге оборами. В XVIII—XIX вв. лапти были широко распространены среди крестьян Европейской России. Они встречались на всей ее территории, за исключением юго-восточных районов, населенных казачеством. В северных губерниях Европейской России их носили как рабочую обувь, надевая на сенокос, жатву, на лесные работы. В южных губерниях лапти были как будничной, так и праздничной обувью женщин и мужчин. Лапти изготавливали из узких полос лыка, т. е. неокрепшего подкорья липы, ивы, реже вяза или можжевельника, а также из бересты специальным костяным или металлическим инструментом — кочедыком. При плетении лаптей лычные полосы укладывали по-разному: перпендикулярно друг к другу — так называемая техника прямого плетения, под тупым или острым углом друг к другу — техника косого плетения.

Лапти обычно надевали с онучами: летом с белыми холщовыми, зимой поверх холщовых онуч наматывали суконные или, наоборот, на суконные онучи навивали холщовые. Онучи закрепляли на ноге оборами. Их прикрепляли к лаптю, обвивали ими ногу и завязывали под коленом или чуть выше середины икры.

Лапти для будней старались сделать прочными, чтобы дольше носились. К ним прикрепляли подметки, которые оплетали пеньковыми веревками или тонкими полосками древесины дуба, размоченными в кипятке. В некоторых деревнях в распутицу к лаптям привязывали деревянные колодки, состоявшие из двух частей: одна часть привязывалась к стопе спереди, другая — сзади.

Будничные лапти без дополнительных приспособлений имели срок годности от трех до десяти дней.

В праздничные дни русские крестьянки и крестьяне надевали нарядные лапти, так называемые писаные, т. е. лапти, головки которых выплетали из очень узких полосок лыка разнообразными узорами. Праздничные женские лапти иногда украшали разноцветной тесьмой, вплетавшейся вместе с лыком, а также бисером. Некоторые мастера использовали при их плетении окрашенное в красный цвет лыко, красиво сочетавшееся с полосами лыка естественного цвета. Праздничные лапти подвязывали черными или красными оборами, подчеркивавшими белизну онуч. Мужчины в праздничные дни использовали оборы из кожаных ремешков.

В русской деревне с лаптями было связано много поверий. Считали, что старый лапоть, подвешенный в курятнике, предохраняет кур от болезней, способствует их яйценоскости. Говорили, что корова после отела, окуренная из лаптя полученными от знахарки травами, будет здорова и даст много молока. Верили, что если лапоть с уложенной в него травой-мокрицей бросить во время сильной засухи в реку, то он вызовет долгожданный дождь.

Лапоть играл некоторую роль в семейных обрядах. Так, по обычаю, вслед свахе, отправлявшейся сватать девушку, бросали лапоть, рассчитывая, что это сделает сватовство удачным. Встречая молодых после венчания, нередко поджигали лапти, набитые соломой, чтобы обеспечить молодоженам богатую и счастливую жизнь, предохранить от несчастий.

Плетенная из лыка обувь была известна на территории Восточной Европы издавна. Слово «лапти» встречалось уже в письменных памятниках X в. В Древней и Средневековой Руси лапти были, по видимости, обувью сельского населения. Горожане их не носили, предпочитая кожаную обувь.

Лента. 1 - XIX в. Русский Север 2 - Лента, украшенная перышками селезня, «кучерями». XIX в. Юг России.

Этим термином, распространенным на всей территории расселения русского народа в Европейской России и Сибири, обозначались различные по конструкции головные уборы.

Лента была праздничным головным убором. Девушка надевала ее, когда шла на весенне-летние гулянья, на зимние посиделки, рождественские игрища, на свадьбы.

В Сибири такие головные уборы были известны уже в XVIII в. На Русском Севере ленты получили широкое распространение в конце XIX в. Они пришли на смену более старинным головным уборам: венцам и повязкам. В южной части Европейской России они сохранялись вплоть до 20-х гг. XX в.

Его изготавливали из шкуры нерпы, тюленя, сукна домашней выработки, белого, серого или серого в белую полоску.

Лузан представлял собой короткую (до талии) безрукавку с несшитыми боками и круглым отверстием для головы. Его закрепляли на талии с помощью кожаного ремня с пряжкой, пришитого к концу переднего полотнища лузана. Ворот и края суконного лузана для прочности обшивали кожей. Кожу нашивали также на грудь, спину и плечи лузана. На его внутренней стороне спереди и сзади пришивали холст, образовывавший два больших кармана, в которые охотник укладывал шкурки убитых им животных, дичь, курительные принадлежности и т. п. Лузан иногда шили с капюшоном, плотно прикрывавшим голову и шею охотника.

Эта одежда была чрезвычайно удобна и практична. Она предохраняла от холода и высвобождала руки охотника от груза. Лузаны были распространены на территории севера Европейской России вплоть до конца 20-х — начала 30-х гг. XX в. Их быстрое исчезновение в последующие годы объяснялось появлением в деревнях новой производственной одежды и сокращением индивидуального и артельного охотничьего промысла.

А. Зеленцов. Мясник. XIX в. Офорт.

Его изготавливали из овчины, телячьей, оленьей шкуры, меха лисицы, бобра, барсука, волка, а также из сукна, верверета.

Малахай, как правило, надевали только в дорогу. Он являлся также головным убором сибирских ямщиков. В состав русского костюма вошел в середине XVIII в. Принято считать, что он был заимствован русскими у башкир и калмыков. В середине XIX в. малахай бытовал фактически на всей территории Европейской России и в Сибири. Во второй половине XIX в. был вытеснен шапкой-ушанкой.

Женская одежда южных губерний России (слева женщина в навершнике). 1916. Литография.

Представлял собой туникообразную одежду с овальным или четырехугольным воротом. Старинные навершники имели прямые или расклешенные бочки, более поздние шили с красными или белыми клиньями, вставленными сзади между спинкой и прямыми бочками. Рукава могли быть длинными (до запястья), короткими (до локтя) или вообще отсутствовать. Навершники шили разной длины — сравнительно короткие (до талии) и достигающие колен.

Навершники бытовали в XIX — первой четверти XX в. в южнорусских губерниях.

Неизвестный художник. Женский портрет. Конец XIX в. Масло.

представлявший собой шапочку овальной формы из шелка на твердом каркасе из картона или проклеенного холста с ситцевой подкладкой. Шелк шапочки обычно закладывали в складки. Наколки украшали ленточками, бантиками, кружевом. Наколки, известные еще в первой половине XIX в., получили широкое распространение в русских деревнях в конце XIX — начале XX вв.

Этим словом обозначались длинные, до локтя, узкие перчатки без пальцев. Их обычно вязали на спицах из тонкой белой хлопчатобумажной нити или покупали готовыми в торговых лавках и на ярмарках. Накулачники входили в состав костюма, состоявшего из рубахи, сарафана, душегреи, венца или кокошника. Верхний край перчатки слегка прикрывали пышным воланом, пришитым к краю рукава. Поверх накулачников надевали иногда металлические браслеты.

Нарукавники. XIX в. Вологодская губ.

Их шили в виде двух длинных узких рукавов, скрепленных между собой двумя полосками ткани, или в виде очень короткой распашной кофточки с длинными, слегка зауженными к запястью рукавами. Кофточку выкраивали из одного полотнища ткани, сложенного по основе.
Нарукавники обшивали вдоль пол и по вороту шелковой, шерстяной, хлопчатобумажной тесьмой, застегивали на серебряные или оловянные круглые пуговки и навесные петли. Некоторые из них вообще не имели застежки.
Такие нарукавники носили девушки и женщины Архангельской и Вологодской губерний, а также русские старообрядцы Латвии.

Насовы надевали поверх основной одежды при выполнении грязных работ. В ряде деревень насовы использовали в качестве похоронной одежды. Такая одежда была распространена в западных губерниях Европейской России.

НАСОВ-2
— разновидность сарафана, шитого из белого холста.

Его кроили с цельными прямыми передним и задним полотнищами, с двумя боковыми клинообразными вставками, а также на широких лямках. Подобные насовы были известны в Калужской, Смоленской, Тверской губерниях.

Оборы были веревочные, лыковые, тканые, плетеные, вязаные, ременные, длиной от 1,5 до 4,5 м, шириной от 0,5 до 4 см.
Веревочные и лыковые оборы привязывали к будничным лаптям.
Плетеные, вязаные, тканые — к праздничной обуви.
Ременные оборы прикрепляли, как правило, к мужским лаптям и поршням.
Обору пропускали в петлю на заднике обуви. Правый ее конец охватывал сверху ступню, затем его продевали в левую боковую петлю, а левый — в правую. Оборой обвивали голень, укладывая ее или крест-накрест, или частыми витками.

Однорядки. С рисунков XVII — XVIII вв.

Это была распашная двубортная одежда с цельнокроеной спинкой и полами, между которыми с боков от талии вшивали клинья, расширяющие подол. Однорядку шили длиной ниже колен, застегивали до талии на несколько пуговиц. Рукава были длинными, до запястья. В XVIII—XIX вв. ее носили мещане в родах, жители ремесленных слобод и торговых сел Европейской России. Со второй половины XIX в. она получила распространение в Сибири.
Одежда с таким названием встречалась и в более ранние времена — в XV—XVII вв. В ту пору однорядка была широкой распашной, с длинными откидными рукавами, застегивалась на 12 пуговиц. Особенностью ее было то, что спереди она делалась более короткой, чем сзади. Эту одежду носили бояре, купцы, ремесленники в городах, возможно, и крестьяне.

Ожерелья. Конец XIX в.

Подшейный язык. XVIII в. Русский Север.

Ожерелье. Вторая половина XIX в. Орловская губ.

Слово «ожерелье» — производное от древнерусского слова «жерло» — горло. Этим словом обозначался съемный воротник, вырезанный из картона или прокрахмаленного холста, обшитый дорогой тканью, украшенный золотошвейной вышивкой, жемчугом, бисером, и бисерная сетка.

Ожерелье-воротник делали обычно полукруглым, располагали на груди и плечах так, чтобы оно плотно охватывало шею женщины. Его завязывали тесемками или застегивали на пуговицы сзади. В некоторых местностях съемный воротник делали прямоугольной или трапециевидной формы с небольшим стоячим воротничком и завязками. Он назывался иногда подшейным языком. Обычно такое ожерелье спускалось на грудь, перекрывая разрез рубахи.

Ожерелье этого типа — украшение, давно известное русским. Оно являлось принадлежностью женского и мужского костюма еще в XIII—XV вв. Его изготавливали на твердой подкладке, обтягивали шелком, атласом, украшали жемчугом, бисером, золотошвейной вышивкой. Его надевали поверх рубахи, скрепляли с ней шнурками и застегивали спереди на пуговицы. Ожерелье (шириной около 13—14 см) могло быть стоячим или накладным. Его надевали, выходя из дома на улицу. Эта деталь костюма была, вероятно, обязательной для уличного костюма женщин и мужчин, так как на миниатюрах Лицевого летописного свода — памятника русской средневековой культуры — все они изображены в одеждах, украшенных ожерельями.


Ожерелье в виде бисерной сетки делали полукруглым или трапециевидной формы. Сетку из белого или разноцветного бисера пришивали к неширокой полосе ткани, которую завязывали вокруг шеи. Это ожерелье называлось также ошейником, поджерел- ком, нашейником. Сетчатые ожерелья были известны и в старину.

Молодожены в повседневной одежде (хорошо видны онучи на ногах у молодого крестьянина). Начало XX в. Фото.

Крестьянин (на ногах — онучи и лапти, закрепленные оборами). Начало XX в. Фото.

Их изготавливали из грубого белого холста, черного, белого, коричневого сукна домашней выработки. Онучи, предназначенные для ношения с сапогами, делали тонкими и мягкими. Длина их колебалась от 1,1 до 3,7 м, ширина — около 30 см.

Холщовые онучи надевали летом, суконные — зимой. В зимние холода использовали холщовые и суконные онучи вместе, причем между ними закладывали для тепла кудель. Онучами обматывали ступни и голень. Мужчины делали обмотку чуть ниже колен, женщины — чуть выше середины икры. Онучи, надеваемые с короткой обувью типа лаптей, подвязывали к ноге оборами.

Летом женщины могли носить онучи вообще без всякой обуви: нога обвивалась ими от щиколотки до колен. Это делалось для того, чтобы тяжелая понёва, юбка не обивали икр. На сенокосе, жатве, когда работали в одних тонких рубахах или в тонкой юбке поверх рубахи, онучи были нужны, чтобы не поранить ноги. Подошвы же ног обмазывали тогда дегтем, пытаясь придать им определенную твердость и тем самым предохранить от повреждений.
Праздничные онучи были преимущественно белого цвета, перевитые красными или черными оборами.

Термин «опашень» применительно к верхней одежде типа свитки был распространен в Костромской, Калужской, Смоленской губерниях. В Новгородской губернии этим словом обозначалась одежда типа тулупа, покрытая сверху полушерстяной тканью.

Одежда с таким названием была известна еще в XV— XVII вв. Тогда ее носили зажиточные горожане, а также бояре. Опашень шили из шелковой ткани на шелковой или хлопчатобумажной подкладке широким, свободным, с длинными, зауживающимися к запястью рукавами. Спереди опашень был короче, чем сзади. Его накидывали на плечи или надевали, но не подпоясывали.

Одежда с таким названием была известна еще в XVI— XVII вв. Она являлась в ту пору частью мужского костюма. По своему внешнему виду несколько напоминала однорядку, но шилась, как правило, с большим воротником, спускавшимся на спину до лопаток.

В XVIII—XIX вв. охабни были распространены среди крестьян Вологодской, Костромской, Ярославской губерний, а также в Тобольской губернии. Они представляли собой длинную, широкую, слегка раскошенную в подоле одежду с глубоким запахом справа налево. Их носили обычно с кушаком.

Народная женская одежда Петроградской и Олонецкой губ.
Женщины в сарафанах с шугаем (парочках).
1916. Литография.


Беломорские сказительницы Крыловы (справа женщина в парочке). 1898-1899. Фото.

Этим словом обозначались два разных типа женской одежды. В XVIII—XIX вв. парочкой назывался костюм, состоявший из сарафана (или юбки) и шугая. Шили их обычно из красного штофа, шелковой ткани с ярким узором или парчи.
В XVIII — первой половине XIX в. такая парочка была праздничным костюмом девушки или молодой замужней женщины из небольших провинциальных городов и деревень северных, центральных и поволжских губерний Европейской России.

Во второй половине XIX в. парочка стала свадебной одеждой. Ее могли надеть на невесту в день венчания или на молодуху в первые дни брачной жизни. Парочку обязательно должна была надевать невеста, когда, по обычаю, причитала на девичнике.

В конце XIX — первой четверти XX в. парочкой называлась также одежда, включавшая в себя юбку с воланом по подолу и кофту-баску. Такую парочку шили из ситца, сатина, кашемира, шелка, причем обе части костюма были обязательно одинакового цвета. Парочка считалась в этот период очень модной одеждой не только среди молодых крестьянских женщин, но и среди рабочих, мещан в городах.

Е. А. Елисеев. Невесты. Троицын день. 1907. Масло.


Перевязки:
XVIII в. Центральная Россия; XIX в. Нижегородская губ.

Обычно высота перевязки от 5 до 25 см. Высокие перевязки имели вид усеченного конуса, сужающегося кверху. Способы украшения перевязок были различны в зависимости от места их бытования.

Перевязка — старинный головной убор. Термин был известен еще в XVI—XVII вв. Однако применялся он тогда по отношению к шелковой или золотной ленте, которой девушки перевязывали распущенные по плечам волосы, чтобы они не падали на лицо. Головной убор аналогичный описанному назывался чело, челка. Его носили в то время как горожанки, так и крестьянки.

В XVIII—XIX вв. перевязка была праздничным головным убором девушек брачного возраста. Ее надевали на святочные вечеринки- игрища, на весенне-летние гулянья. Перевязка была также необходимой составной частью свадебного наряда невесты. Она сидела в ней на девичнике во время обряда прощания с красотой, стояла в ней под венцом.

В конце XIX — начале XX в. в северных губерниях Европейской России и Сибири перевязка стала уже большой редкостью. Она сохранялась лишь в некоторых богатых крестьянских семьях и использовалась только в качестве свадебного головного убора. В южной части Европейской России перевязка как праздничный и свадебный головной убор встречалась во многих деревнях еще в конце 20-х гг. XX в.

Передники. XIX в. Вологодская губ.


Передник в составе девичьего праздничного костюма. Конец XIX в. Калужская обл.

Его шили из различных тканей, домашнего и фабричного производства: льняных, хлопчатобумажных, шелковых, шерстяных. Надевали поверх основной одежды, прикрывая ее спереди.

В русской деревне были известны три типа передников, каждый из которых обозначался своим термином: запон с нагрудной, занавеска, фартук.

Передники были широко распространены по всей России. В северных ее губерниях и в Сибири они в основном были принадлежностью девичьего и женского будничного костюма.
В южных губерниях в обязательном порядке включались в состав праздничного костюма замужних женщин. Передник был обязателен также и для старух.

В праздничные дни перчатки надевали в основном с верхней одеждой при выходе на улицу. Их изготавливали из сукна, тонкой кожи, замши, вязали на спицах и игле из однотонной или цветной шерсти.

Суконные, кожаные, замшевые перчатки имели краги — широкое запястье. Краги, а также тыльную сторону перчаток украшали вышивкой золотивши или серебряными нитками, шерстью и шелком. Вязанные из шерсти перчатки были короткими, теплыми и просторными. Их также украшали вышивкой, но только выполненной гладью или крестом из цветной шерсти.
Девушки и молодые женщины из северных губерний Европейской России нередко носили перчатки не только с верхней одеждой, но и с нарядным праздничным костюмом, который предназначался для помещения. Такие перчатки вывязывали на спицах из белых льняных или хлопчатобумажных ниток, они были длинными и туго обтягивали руку. В некоторых деревнях вместо перчаток с праздничным костюмом надевали накулачники.

Пинжак: вид спереди и сзади.
XIX в. Вологодская губ.

Летний пинжак шили на подкладке из коленкора, пинжак для весенне-летнего сезона прокладывали ватой или куделью. Пинжак представлял собой распашную одежду, застегивавшуюся на один или два ряда пуговиц. Пинжаки шили приталенными или прямыми, длиной до середины бедра или чуть ниже, с длинными рукавами, стоячим или отложным воротником.

Пинжаки появились в крестьянском быту в последней трети XIX в. как модная городская одежда. Их носили молодые мужчи- ны из богатых семей.

В первой трети XX в. эта одежда получила широкое распространение среди русского населения Европейской России и в Сибири. Они превратились в необходимую составную часть праздничного мужского костюма. Во многих деревнях и пригородных селах их надевали на косоворотку, выпущенную поверх брюк городского покроя. Парни и молодые мужчины в таком костюме считались большими щеголями — «питенбурами».

Различные способы повязывания платка.


А. Г. Венецианов. Крестьянка с теленком. Конец 1820-х. Масло.


В. И. Суриков. Сибирская красавица. Портрет Е. А. Рачковой. 1891. Масло.

Представлял собой квадратное или приближающееся к квадрату полотнище ткани, как правило фабричного производства: шерстяное, шелковое, парчовое, льняное или хлопчатобумажное. Платки изготавливали разных размеров: от маленьких, только прикрывавших голову и плечи, до больших, закутывавших всю фигуру человека.

Платок являлся составной частью девичьего и женского головного убора, самостоятельным головным убором, а также шейным украшением не только женщин, но и мужчин. В состав головного убора он стал включаться, вероятно, с XVIII в., вытесняя убрусы, головные полотенца, являвшиеся непременной частью многих головных уборов женщин Древней и Средневековой Руси. В XIX в. его носили с кокошником, сорокой, повойником, колпаком, венком. В конце XIX в. платок становится основным головным убором во многих русских селах и деревнях.

В зимнее время русские крестьянки надевали на голову несколько платков: нижний обычно был тонкий хлопчатобумажный, закрывавший часть лба, верхний — толстый шерстяной, сложенный по диагонали. Два его конца, перекрещивая под подбородком, завязывали узлом на затылке или на темени. В некоторых деревнях зимой надевали три платка. Третий платок, сложенный по диагонали в широкую ленту, подвязывал подбородок, а его концы завязывались на макушке.

Платок в качестве шейного украшения также широко использовался в русском быту. Женщины и девушки накидывали его на плечи таким образом, что два передних конца свисали на грудь или закладывались за лямки сарафана. В большие праздники и на молодежные гулянья девушки иногда накидывали на плечи до десяти тонких шелковых платков — один на другой, но таким образом, что их широкие концы были видны друг из-под друга. Шейные платки носили также и щеголеватые парни из зажиточных семей. Сложенный углом платок они завязывали на груди узлом или, перекрещивая его спереди, затыкали справа и слева за пояс.

Платки русские крестьянки покупали в основном в лавках на ярмарках и базарах. Они предпочитали платки фабричного производства и лишь в редких случаях носили платки из домашней пестряди или белого холста. Для будней они покупали так называемые простые платки: белые, однотонные, клетчатые. Для праздничных дней приобретали платки ярких расцветок с нарядными кистями, бахромой. Популярностью пользовались красные хлопчатобумажные платки с мелким цветочным узором, называвшиеся крестьянами «хранцузскими», шелковые с цветочным узором (синие, красные, желтые), а также тонкие кашемировые платки с яркими крупными цветами. Пожилые женщины носили преимущественно тяжелые шерстяные однотонные платки с густой бахромой.

В каждом уезде, каждой губернии отдавалось предпочтение тем или другим платкам. Так, например, в Каргопольском уезде Олонецкой губернии были особенно популярны платки из коленкора, вышитые золотной нитью. В Центральной России — парчовые, в Южной России — платки из тонкой шерсти или шелка с цветочным орнаментом.

Повойники. XIX в.
Рязанская и Орловская губ.

Повойник считался нижним головным убором. Его надевали под сороку, кокошник и только со второй половины XIX в. стали использовать как самостоятельный головной убор, но и то прикрывая платком. Выходить на улицу в одном повойнике, без платка, или находиться так в доме при посторонних, а иногда и при домашних, считалось неприличным.

Будничный повойник изготавливали из холста, ситца, сатина, миткаля и иных недорогих тканей. Праздничный — из шелка, атласа, парчи, бархата, кашемира. Его украшали по очелью и иногда в верхней части золотной вышивкой, бисером, стеклярусом, позументом, разноцветными шелковыми ленточками.

Повойники шили обычно с круглым или овальным верхом и прикрепленным к нему нешироким околышем. Встречались также повойники, изготовленные из одного куска ткани, которая собиралась на темени в мелкие складочки. Надетый повойник затягивали сзади тесьмой, вставленной в его нижний край. Он плотно сидел на голове.

Платок повязывали поверх повойника по-разному. В будние дни платок, сложенный по диагонали, обычно завязывали на затылке, а его третий конец подбирали под узел. В праздничные дни красивый шелковый платок, сложенный по диагонали или пополам, скалывали под подбородком булавкой, оставляя незакрытым нарядное очелье повойника.

Повязка.
Конец XIX в. Олонецкая губ.


В. И. Суриков. Портрет Н. Ф. Матвеевой. 1909. Акварель.


Девушки в праздничных костюмах и нарядных повязках, украшенных вышивкой и позументом. Начало XX в. Архангельская губ.

Была известна в этом качестве на всей территории расселения русского народа. Ее конструктивный тип был един на всем этом пространстве. Повязка представляла собой полосу ткани (шелка, бархата, парчи, кумача, позумента) на подкладке из холста, набойки, ситца шириной от 5 до 25 см, длиной — около 50 см.

Повязку надевали на темя или лоб и завязывали тесемками на затылке под косой. Сзади к повязке пришивали две лопасти из шелка или парчи на подкладке или привязывали длинные шелковые ленты. Повязка, в отличие от перевязки, мягко облегала голову.

Девичья повязка, столь широко распространенная по России, имела некоторые локальные разновидности, проявившиеся не столько в конструкции, сколько в украшениях.

В северных губерниях Европейской России повязку обычно украшали позументом, золотной вышивкой, жемчугом или белым бисером, перламутром, цветным стеклом в металлической оправе. К передней части повязки прикрепляли поднизь из бисера или жемчуга, спускавшуюся на лоб почти до бровей или приподнятую надо лбом в виде двух-трех дуг.

В южных губерниях Европейской России повязка представляла собой более сложный вариант головного убора. В ее основе лежала полоса ткани — налобник. Он завязывался на затылке и заканчивался множеством разноцветных лент, спускавшихся по спине. Повязку на лбу украшали блестками, галуном, дутыми бусами, разноцветным бисером. К ней полагались дополнительные украшения, количество и внешний вид которых были различны в разных деревнях.

Повязки были праздничными головными уборами, которые носили в особо торжественные дни: на святочные вечеринки-игрища, на весенне-летние гулянья молодежи, в праздник Троицы. Кроме того, повязки были головным убором невест: они надевались на девичник. Во многих деревнях невесты стояли в повязке и под венцом.

Повязка — один из девичьих головных уборов, известный еще в глубокой древности. Во второй половине XIX в. она стала постепенно выходить из народного обихода или, что особенно характерно для южных губерний, значительно упрощалась. В начале XX в. ее использовали в основном как свадебный головной убор. В ряде районов, например в Забайкалье, повязка являлась убором невесты еще в 50-е гг. XX в.

Поддёвки со сборками: вид спереди и сзади. XX в. Орловская обл.

Ее шили на подкладке, а для зимы — на кудели, непряденой шерсти, вате.

Поддевка — это распашная одежда длиной ниже колен или до колен, с длинными рукавами, отрезная сзади по талии, со сборками на спине от талии, со стоячим или отложным воротником. Она была праздничной одеждой молодых мужчин и женщин. В старообрядческих селах Приуралья поддёвки использовались как моленая одежда, т. е. одежда, надевавшаяся при посещении молельни.
Такие поддевки были распространены на Русском Севере, в Приуралье, в западных губерниях Европейской России и в Южной России.

Поддевкой в некоторых губерниях Европейской России назывались также короткие куртки, надеваемые под армяк или тулуп.

Полотенца головные. XIX в.


Разные способы завязывания полотенец.

Представляло собой полотнище из белой льняной ткани длиной от 70 см до 3 м, шириной от 39 до 45 см, украшенное на концах, а иногда и по одному длинному краю, узорными полосами браного и закладного тканья, вышивкой, бахромой, блестками, преимущественно всех оттенков красного цвета с добавлением желтого, зеленого, черного. В некоторых деревнях южных губерний Европейской России головное полотенце делали из льняной белой кисеи домашнего изготовления с концами, затканными красными нитками в виде узких полос.

В качестве самостоятельного девичьего и женского убора полотенце в русской деревне XIX в. использовалось очень редко.

Полотенце как самостоятельный головной убор и как часть другого, более сложного, было известно еще в XI в. В XIX в. полотенечные головные уборы были распространены на довольно ограниченной территории: в Смоленской губернии, западных уездах Орловской, местами в Тульской и Тверской губерниях. Они стали исчезать и в этих губерниях в последней трети XIX в., заменяясь головными уборами иного типа.

Полотенце как часть женского головного убора было известно на большей территории, чем полотенце, представлявшее собой самостоятельный убор. Оно бытовало в Воронежской, Калужской, Курской, Рязанской губерниях.

С конца XIX в. полсапожки стали делать также на пуговицах или шнуровке. Полсапожки изготавливали из черной грубой кожи, а также лайковой, шагреневой белого цвета. На каблук обычно набивали медную или железную подковку. Такую обувь носили девушки и молодые женщины из богатых семей по праздникам. Для большего щегольства полсапожки надевали вне зависимости от погоды с калошами.

Народная женская одежда Ярославской и Костромской губ. (слева женщина в полушубке). 1916. Литография.

Этот тип одежды не был известен также в Сибири и на Алтае.
Полушубки шили мехом внутрь из так называемых вохреных дубленых овчин красно-коричневого и оранжевого цветов, черных дубленых, а также белых сыромятных овчин. Их часто покрывали сверху тканью: тонким синим, черным фабричным сукном, нанкой, китайкой. Первые назывались нагольными полушубками, вторые — крытыми.

Полушубок представлял собой распашную одежду со стоячим воротником, полами, запахивающимися справа налево, подрезной по талии спинкой, длинными неширокими рукавами. Сзади подол от талии был собран в сборку или в складку. Его шили обычно длиной до колен или чуть ниже колен, застегивали до талии на крючки.

Праздничные полушубки по воротнику, правой поле, краям рукавов и подолу отделывали мехом молодого ягненка, бобра, обшивали цветным сафьяном или шнуром.

Народная женская одежда Курской и Орловской губ.
1916. Литография.


Крестьянка в закрытой понёве: вид спереди и сзади;


1— крестьянка в «разнополке» («растополке») с разрезом на боку;
2 — крестьянка в понёве, подобранной «кульком».

Ее шили из трех полотнищ шерстяной ткани домашнего производства, положенных вертикально и образующих прямоугольник, верхняя часть которого собиралась на шнур — гашник.

Поневу, не сшитую спереди, крестьянки называли разнополкой или растополкой. Она была распространена главным образом в юго- западных губерниях Европейской России.
В юго-восточных губерниях женщины шили поневы закрытые, получившие название поневы с прошвой, т. к. их крайние полотнища соединялись между собой прошвой — полосой тонкой хлопчатобумажной или холщовой ткани.

Поневу надевали поверх рубахи, завязывали на талии или под животом. Край подола рубахи был виден из-под поневы, особенно если она была распашная. Поневы распашные нередко делали довольно короткими — до середины икры, а иногда и до колен. Поневу же с прошвой шили более длинной, иногда до щиколоток. Манера ношения поневы в разных деревнях была различной. Ее часто носили таким образом, что передний разрез или прошва располагались спереди, но они могли быть сдвинуты на правый или левый бок. Поневу могли носить «в роспуск, в "растычку", т. е. опуская ее во всю длину. Носили и «подтыканной», т. е. таким образом, что концы пол поневы или конец ее подола с одной или двух сторон поднимались вверх и затыкались за пояс.

При орнаментации поневы учитывали манеру ее ношения. Если поневу носили «подтыканной», то украшения располагали на изнаночной стороне, которая при надевании поневы сразу же становилась лицевой.

Поневы являлись обязательной принадлежностью костюма замужних женщин всех возрастов. Они носили их в будни и в праздники, на поле, в огороде, дома. По поневе легко можно было определить возраст женщины, ее социальный статус и место жительства. Так, способ ношения поневы, ее расцветка и размер клеток, характер украшений, наличие или отсутствие прошвы позволяли безошибочно угадывать, в каком селе живет одетая в нее женщина. Возраст женщины определялся по цвету и количеству украшений на праздничной поневе: чем моложе женщина, тем богаче декорировалась ее понева. Особенно богато были украшены поневы молодух — женщин первого года брачной жизни. Пожилые женщины обычно надевали поневы с минимальным количеством украшений, а старухи и вдовы носили печальные поневы, т. е. траурные синие или черные в белую клетку.

С поневой было связано много поверий, обрядов. В представлениях русского народа она выступала как символ замужества: «бабий хомут», «бабья забота», «бабья кабала». Впервые поневу надевали на невесту в ходе свадебного обряда. Это могло происходить до венчания или после венчания. При этом первое надевание поневы обычно ритуально оформлялось. Так, в некоторых деревнях девушка забиралась на лавку, а мать предлагала ей: «Прынь, прынь, моя дитятко, в вечный хомут!» Девушка на это предложение отвечала: «Хочу прыну, хочу нет». Такой ответ был чисто ритуальным и не означал отказа от свадьбы.

В других деревнях подобный обряд проводился несколько иначе. Невесту сажали в красный угол, закрывали ей лицо белой тканью, младший брат подходил к ней с поневой и накрывал ею сестру. Невеста начинала причитать:
Родненький братец,
На что девичью красоту снимаешь,
А бабью сухоту надеваешь?
Девья красота часовая,
А бабья сухота вековая...


Понева — одежда старинная. В IX—XIII вв. древнерусские женщины уже носили поверх рубахи набедренную одежду, представлявшую собой несшитый кусок клетчатой полушерстяной ткани, закреплявшийся вокруг талии на вздержке. Полы этой одежды расходились так, что была видна рубаха. Название этой одежды осталось для нас неизвестным. Термин «понёва» применительно к этой одежде стал использоваться лишь с XVI в., до этого им обозначали полотняную ткань или тонкую верхнюю рубаху. Набедренная распашная одежда вплоть до XIV—XVI вв. была распространена, вероятно, на всей территории расселения русского народа и являлась, как принято считать, одеждой женщин всех социальных слоев общества. Однако с XIV—XVI вв. она стала постепенно вытесняться другой одеждой, предположительно одеждой на проймах или лямках, получившей впоследствии название сарафана. Понева же осталась только у крестьянок Южной России.

Следует отметить, что вплоть до XVIII в. понева была одеждой не только замужних женщин, но и девушек. Ученые предполагают, что в старину ее надевали на девушку в первый раз в день ее совершеннолетия. На это указывают некоторые обряды, связанные с поневой. Так, в отдельных деревнях существовал обычай надевать понёву на девочек, вступивших в брачный возраст. Это происходило на деревенской площади в Пасху или Троицу.

Пониток халатообразного покроя: вид спереди и сзади.
XIX в. Рязанская губ.


Пониток в составе женского костюма. XIX в.

Его шили из пониточины серого, синего, черного цветов без подкладки или на подкладке, до талии. В некоторых губерниях он мог изготавливаться и из тонкого домашнего сукна. Покрой одежды, известной под этим термином, был очень разнообразен. В большинстве губерний крестьяне носили по- нитки с борами. Это была распашная двубортная одежда длиной ниже колен, в талию, с цельными полами и отрезной по талии спинкой, собранной в подоле в мелкие складки, с длинными рукавами и стоячим воротником. Пониток запахивался обычно справа налево и застегивался на крючки. Кроме понитков с борами встречались понитки, сшитые в талию, но не со сборками сзади, а с клиньями, вставленными с боков между цельной спинкой и полами.

Понитки были как праздничной, так и будничной одеждой. Праздничные понитки украшали по вороту и краям рукавов кожей, плисом, разноцветными шнурами.

В некоторых губерниях Европейской России, например в южных районах Вологодской, в Ярославской, Рязанской, получили распространение понитки халатообразного покроя. Они представляли собой однобортную распашную одежду длиной ниже колен, с прямой спинкой и полами, с боковыми клиньями. Рукава понитка делали обычно длинными, порой они достигали края подола. Понитки надевали в рукава, запахивали справа налево и подпоясывали кушаком. Иногда их носили как плащ, накидывая на голову.

Халатообразные понитки в Рязанской губернии использовали и в виде траурной одежды. Женщины в день похорон и в течение шести недель после смерти близкого родственника выходили на улицу с накинутым на голову понитком. В той же Рязанской губернии пониток, подпоясанный широким красным кушаком, был венчальной одеждой жениха.

В XIX в. пониток получил широкое распространение среди крестьян северных, центральных и южных губерний Европейской России.

Поршни:
1 — Архангельская губ.;
2 — Центральная Россия.;
3 — Пермская обл.

Этим словом обозначалась обувь из кожи типа неглубоких мягких туфель. Ее шили из одного или двух кусков кожи без подметок и каблуков. В первом случае кусок кожи собирался на ремешок, продетый в отверстия, сделанные по его краю. Во втором случае один кусок кожи образовывал подошву, бортики и задник, а другой нашивался на носок.

Поршни надевали с суконными или холщовыми онучами и подвязывали к ноге кожаными оборами.

Обувь такого типа очень древняя. Восточным славянам она была известна еще в VII—VIII вв. под тем же названием, что и в XIX в. В Древней и Средневековой Руси поршни были обувью небогатых горожан. В XVIII—XIX вв. эта крестьянская обувь использовалась для работы на пашне, во время сенокоса, на жатве.

Пояса.
1 - Образцы тесьмы. Х—ХVвв.
2 - Начало XX в. Рязанская губ.


Пояса.
Конец XIX — начало XX в. Вологодская, Курская, Рязанская, Ярославская губ.

Использовался для подвязывания нательной, горничной и верхней одежды, для укрепления набедренной одежды, для ношения предметов личного обихода, таких как кошелек, кисет, гребень, ключи, а также некоторых орудий труда: ножа, топора. Пояса в русской деревне были тканые, плетеные, вязаные, кожаные, металлические.

Наиболее широко были распространены тканые и плетеные пояса из ярких цветных шерстяных нитей, с добавлением конопляных и льняных.

Размеры поясов были различны и зависели от их назначения. Пояса, которые носили поверх женской и мужской рубахи, юбки, сарафана, как правило, были довольно узкими, шириной от 1 до 10 см, и длинными, до 3 м. Их подвязывали на талии или под животом, обертывая иногда два-три раза вокруг фигуры. Пояса завязывали узлом с левой стороны и спускали вниз до колен и ниже. Наряду с общерусским термином «пояс» в деревне существовали и другие слова того же значения: опояска, покромка, подживотник. Пояса для подвязывания верхней одежды, называвшиеся также кушаками, делали сравнительно широкими (от 20 до 40 см) и длинными (до 2—3 м). Их повязывали поверх армяков, кафтанов, зипунов, шуб таким образом, что концы, перекрещенные спереди, затыкались за кушак справа и слева.

Тканые и плетеные пояса были, как правило, очень нарядными, особенно те, что предназначались для праздничного костюма. Их делали из ярких красных, зеленых, желтых, синих шерстяных нитей, предпочтительно гаруса, иногда из шелка и золотных нитей. Пояса ткали с узорами, в основном геометрическими. Самым распространенным узором был ромб, усложненный гребенчатым мотивом, а также узор из двух перекрещивающихся линий, косых крестов, розеток. Концы поясов декорировали кистями, помпонами из цветной шерсти с добавлением бисера, бус, блесток.

Кожаные пояса (ремни) были принадлежностью только мужского костюма. Они надевались с рубахой, кафтаном, азямом. Украшением для ремня служили металлические пряжки, латунные или жестяные бляшки, набивавшиеся на кожу, подвески в виде утиных лапок.

Металлические пояса, состоявшие из серебряных пластинок, были характерной чертой костюма донских казачек. Такой пояс надевали с кубильком — платьем, сшитым в талию. Как само платье, так и пояс были заимствованы казачками у женщин Северного Кавказа.

В русской деревне пояс считался обязательной принадлежностью костюма. Отсутствие его в одежде рассматривалось как серьезное нарушение общепринятых правил поведения и как большой грех. Пояс (как и крест) считался признаком принадлежности его хозяина к христианской вере. Уверяли, что только нечестивый может носить одежду неподпоясанной. О тех, кто не надевал пояса, говорили: «Ходит как татарин: без креста, без пояса».

Девушка, вышедшая на улицу без пояса, могла быть объявлена колдуньей. Человек, с которого сорвали пояс, считался обесчещенным и должен был отомстить обидчику. Пояс использовался как талисман. Красный пояс, подаренный женой мужу, охранял его в дороге от лихих людей, предохранял от дурного глаза и чужих жен.

Удар поясом человека, собравшегося решать важные дела, рассматривался как пожелание удачи. Так, в Псковской губернии поясом стремились ударить свата, отправлявшегося на сватовство, при этом приговаривали: «Не я бью, удача бьет».

Считали, что пояс предохраняет человека от несчастий, отпугивает нечистую силу. Например, невесту, идущую под венец, перепоясывали поясом, к которому прикреплялась нитка с сорока узлами, — это должно было защитить ее от дурного глаза. Верили, что пояс увеличивает мужскую силу и делает женщину плодовитой.

Пояс во многих деревнях, особенно южнорусских, являлся атрибутом свадебного ритуала. Он был своеобразным знаком свадьбы и ее участников. Обычно поясом перевязывали (через плечо) сватов и свадебные чины: дружку, поддружьев, тысяцкого, бояр. Пояс прикрепляли к дуге свадебного поезда, направлявшегося в церковь для венчания. Кроме того, в свадебном ритуале он выступал как начало, соединяющее жениха, невесту и их родственников.

В Псковской губернии дружка, поставив жениха и невесту лицом друг к другу, связывал их руки и ноги поясами, приговаривая: «Ноги к ногам, руки — к рукам, к грудине — грудина». Делалось это для того, чтобы будущие муж и жена любили друг друга и жили дружно.

В Тамбовской губернии перед венчанием привязывали поясом руку невесты к руке жениха, что рассматривалось как символ неразрывной связи будущей супружеской пары. Во время венчания пояс бросали под ноги жениху и невесте, чтобы они прожили жизнь в мире и согласии.

Пояс — очень древний элемент русского костюма. Им подпоясывали одежду еще славяне — предки русских. При раскопках курганов, датируемых VI—IX вв., находят остатки кожаных поясов, а также бронзовые, серебряные пряжки, бляшки от наборных поясов. Много их встречается и в более поздних могильниках — X—XV вв. Вероятно, уже в то время пояс был принадлежностью костюма всех социальных слоев русского общества. Его могли носить мужчины и женщины как поверх рубахи, так и поверх горничной или верхней одежды.

В княжеской и боярской среде Средневековой Руси красивый золотой или серебряный пояс очень ценился. Каждый богатый человек считал необходимым иметь пояса на разные случаи жизни. Драгоценные пояса передавались по наследству.

Пояса в XIII—XV вв. были знаком достоинства князя или боярина. Так, в Великом Новгороде XIV в. золотые пояса являлись принадлежностью должностных лиц, входивших в состав Новгородского совета, решавшего важные государственные вопросы. Членов этого совета даже называли «золотые пояса».

В Средневековой Руси передача по наследству дорогого пояса рассматривалась не только как передача вещи в пользование, но и как передача власти от одного князя или боярина к другому.

Ее шили из плиса, тонкой шерстяной ткани, сукна домашнего изготовления, холста, всегда на подкладке с подстежкой из кудели, ваты, шерстяных очесов. В некоторых деревнях изготавливали из овчины мехом внутрь.

Прижимка была короткой, только до талии, без рукавов и воротника, с круглым, по шее воротом. Спереди застегивалась на крючки или пуговицы. По борту, воротнику, краям пройм прижимки обшивали плисом, мехом зайца, лисицы или хорька. Иногда мех нашивали только вдоль пройм.

Эту одежду носили чаще всего женщины среднего возраста в будни и праздники. Бывало, что в будние дни ее надевали и молодые женщины.

Мужская рубаха.
Конец XIX в. Тверская губ.


Крестьянин в повседневной рубахе.
1915. Ярославская губ. Фото.


Женская рубаха.
Конец XIX в. Воронежкая губ.


Рубаха праздничная.
Конец XIX в. Воронежская губ.


Рубахи для детей после семи лет.
XIX — начало XX в. Центральная Россия.

Мужчины носили ее с портами; женщины — с сарафаном, понёвой, юбкой; для детей, а в некоторых губерниях и для девушек, она была единственной комнатной и уличной одеждой. Рубаха надевалась прямо на голое тело или поверх другой рубахи — нижней. Последняя носила чаще название исподка, сорочка.

Рубахи шили, как правило, из льняного или конопляного холста домашнего производства, хлопчатобумажных фабричных тканей. Рубахи изготавливали белого цвета или пестрядинные, т. е. в мелкую клеточку из нитей красного, синего и белого цветов. Со второй половины XIX в. рубахи стали шить из миткаля, коленкора, кисеи, шелка, парчи, а также из тканей со смешанными волокнами: льняными и хлопчатобумажными.

Праздничные рубахи девушек, женщин, парней и женатых мужчин обычно нарядно декорировали по вороту, оплечьям рукавов, подолу вышивкой, узорными тканями, аппликациями, шнуром, тесьмой, бисером, блестками.

Рубаха — древний тип мужской и женской одежды всех славянских народов. Ее название происходит от общеславянского слова «руб» — кусок ткани. В эпоху Древней и Средневековой Руси она была основным предметом одежды как людей знатных и богатых, так и простолюдинов. В исключительно крестьянскую одежду она превратилась лишь в начале XVIII в., когда верхние слои русского общества, а за ними и простые горожане стали переходить на европейский стиль жизни и одежду европейского образца.

Мужская и женская рубахи допетровского периода русской истории, так же как и крестьянская рубаха более позднего времени, были одеждой нательной. Богатые люди надевали на себя две рубахи: нижнюю и верхнюю; бедные довольствовались одной. Женщины могли носить ее с юбкой, а также с длинным платьем, у которого были широкие рукава. Мужчины надевали рубаху навыпуск поверх штанов, под тонкий кафтан, но дома могли ходить и без кафтана, в одной рубахе.

Верхние рубахи царицы, боярынь, боярышень богато украшали на плечах, по вороту и подолу вышивкой или аппликацией. Сорочки по швам вынизывали жемчугом или украшали «кладена- ми» — полосками тесьмы, яркой, контрастной к основной ткани.

Рубаха была исключительно комнатной повседневной одеждой. Сшитая из сравнительно тонкой ткани, она не могла скрыть очертаний женской фигуры, подпоясанная же кушаком, хорошо обрисовывала грудь, талию, бедра. Такой облик женщины в XVI—XVII вв. рассматривался как облик греховный, направленный на «блуд», «похоть богомерзкую», а сама женщина в подобном виде воспринималась как «любодеица», «блудница», для которой главное — «любы телесные». Ее появление в одной рубахе выглядело стремлением возбудить в мужчине «желание сатанинского играния». Именно поэтому женщинам было запрещено показываться перед посторонними людьми и даже мужчинами своей семьи в одной рубахе. Женщина, совершившая такой поступок, по общему представлению, заслуживала наказания.

Рубаху для знатного мужчины шили из дорогого шелка, тонкого полотна. Прямой разрез на груди застегивали на красивую серебряную, золотую или жемчужную пуговицу. Покрой такой рубахи был аналогичен покрою крестьянской рубахи XIX в., но только передний разрез ворота делали не сбоку, а на середине груди. Хотя, как показывают археологические памятники, в то время на Руси были уже известны и рубахи-косоворотки. Обязательной принадлежностью мужской верхней рубахи было ожерелье, лежавшее на плечах вокруг шеи и закрывавшее разрез ворота. Оно могло быть накладным или пришитым к рубахе.

Крестьянские мужские и женские рубахи шились из холста или шерсти, а их покрой был, как предполагают исследователи, аналогичен покрою рубах знатных людей. Вероятно, они выглядели менее нарядными, чем рубахи бояр, но и их обычно

Н. П. Богданов-Белъский.
Крестьянские мальчики. Масло.

Ее изготавливали из старой белой ткани, обычно из материнской или отцовской рубахи. Покрой был одинаков у рубашек для мальчиков и девочек. Их шили, как правило, из одного полотнища перегнутой по утку ткани, на месте сгиба делали вырез для головы, рукава кроили прямыми и длинными, на груди делали прямой разрез. Рубахи были без воротника, их завязывали у шеи тесемками. Рубахи шили длиной до колен или чуть ниже. Не украшали и зачастую не подшивали на подоле. Они являлись единственной детской одеждой в летнее время.

Рубаха жатвенная.
XIX в. Архангельская губ.

Ее шили из льняного или конопляного полотна, ситца, коленкора.

Покрой старинных жатвенных рубах, их украшения были аналогичны покрою и украшениям праздничных рубах. Их делали обычно цельными, с прямыми или косыми поликами, длиными рукавами и воротом по шее, с прямым разрезом на груди — пазухой. Орнамент располагали по подолу.

В конце XIX — начале XX в. в моду вошли иные по покрою жатвенные рубахи. Их шили на прямой кокетке со сборками, со стоячим воротником, прямым разрезом на груди, прикрытым планкой, с короткими (до локтя) пышными рукавами. Рубаху украшали по подолу широкими полосами вышивки и узорного браного тканья, на груди — вышивкой, аппликациями из кумача, шнура.

Жатвенную рубаху всегда подвязывали тонким поясом или фартуком. Сарафан, юбку или понёву обычно с жатвенной рубахой не надевали.

Жатвенную рубаху готовили только для работы в поле. После окончания жатвы ее стирали и убирали в сундук до следующей жатвенной поры. Необходимость в такой рубахе объяснялась крестьянками двояко. Они говорили, что тонкая, легкая рубаха дает прохладу в жаркую пору при работе в поле, отпугивает от жницы оводов и комаров. В то же время русские крестьяне верили, что специально приготовленная для жатвы одежда «показывает» земле их уважение к ней.

Молодая женщина в праздничной рубахе.
1910. Воронежская губ. Фото.


Рубаха из холста: вид спереди и сзади.
1913. Московская губ.
Разные варианты рукавов женских рубах.


Рубаха женская.
XIX в. Саратовская губ.

Девушки в северных губерниях Европейской России, в Поволжье и Сибири носили ее с сарафаном, в южнорусских губерниях она была в летнюю пору их единственной одеждой. Замужние женщины носили рубаху с понёвой, сарафаном, юбкой. Во время сенокоса или жатвы они могли работать только в одной рубахе, которая называлась жатвенной или покосной рубахой. Старухи надевали рубаху с юбкой или передником. Рубаху всегда подпоясывали поясом, появиться в деревне «распоясанной» считалось неприличным.

Рубахи шили на протяжении XVIII—XIX вв. из белого льняного или конопляного полотна домашнего производства. С середины XIX в. для праздничных рубах стали приобретать шелковые фабричные ткани и цветные ситцы. Ситцы получили особую популярность в конце XIX в.

Женские рубахи, бытовавшие в русской деревне XIX в., имели разный покрой.
При орнаментации рубах в большинстве губерний предпочтение отдавали красному цвету, который был доминирующим. Все остальные цвета (желтый, зеленый, синий, черный) были дополнительными и появлялись в качестве мелких вкраплений в общий красный тон. Черный и белый цвета использовали для украшения рубах в ряде южнорусских губерний, особенно широко они были распространены в Воронежской губернии.

Следует отметить, что наличие или отсутствие украшений на рубахе, их количество, цвета зависели от назначения рубахи и социально-возрастного статуса ее владелицы. Рубахи, предназначенные для будней, украшали мало: небольшие красные вышитые или тканые полоски прокладывали на плечах, по вороту или подолу. Праздничные рубахи были очень нарядными, при этом чем значительнее считался праздник, тем наряднее шили для него рубахи. Самыми красивыми делали рубахи для Пасхи — праздника всех праздников. Далее по значимости шли престольные и заветные праздники, когда надо было приходить в гости или на деревенское гулянье в красивой одежде. В воскресные дни рубаху надевали поскромнее.

Нужно также отметить, что правом надеть в праздник яркую, очень богато расшитую рубаху обладали не все. Такие рубахи могли надевать девушки в брачной поре, когда они шли на гулянье, или женщины, только что вышедшие замуж и не имевшие пока детей. После рождения одного-двух детей женщина даже в Пасху или на престольный праздник надевала костюм менее яркий, чем в первый год брака. С возрастом женщины носили все менее и менее нарядные праздничные рубахи. Старухи, как правило, не имели украшений на рубахе, которая была по преимуществу белого цвета, ибо он считался у русских, наряду с черным, траурным.

С женской рубахой в русской деревне был связан целый ряд поверий и обычаев. Так, новорожденного малыша было принято сразу же вытирать материнской рубахой или заворачивать в нее. Крестьяне считали, что таким способом они обеспечивают дальнейшую близость матери и ребенка.

Особые целебные свойства приписывались венчальным рубахам. Большое количество обрядов связано с рубахой, в которой девушке суждено было провести первую брачную ночь.

Рубаха праздничная.
XIX в. Семипалатинская губ.


Рубаха с прямым вырезом в составе костюма жениха. XIX в. Воронежская губ.


А. А. Попов.
Народная сцена на ярмарке в Старой Ладоге. 1853. Масло. (В центре парень в праздничной рубахе из алого шелка.)

Ее изготавливали из льняного или конопляного холста белого цвета, а также из пестряди — холщовой ткани в мелкую клетку. В конце XIX в. для шитья мужских рубах стали использовать ситец, сатин, атлас.

Праздничные рубахи парней и молодых мужчин богато украшали вышивкой, ткаными узорами, тесьмой, аппликациями. Украшения шли по подолу и рукавам, реже по вороту и грудному разрезу. Однако бывали и отступления от принятых норм. Например, на старинных рубахах старообрядцев Алтая вышитый орнамент располагали на груди и спине.

С рубахой в русской деревне были связаны различные поверья. Считалось, что свою рубаху нельзя продавать или отдавать в чужие руки: продашь или отдашь свое счастье. Рубаха, отнятая у владельца, могла быть использована дурными людьми для наведения на него порчи.

По всей России действовал обычай, по которому невеста должна была сшить жениху венчальную рубаху. Обряд изготовления рубахи для жениха назывался «кроить рубашку», «рубашку мерить жениху» и проводился довольно торжественно.

Шитье рубахи начиналось с того, что девушки (подружки невесты) шли в дом жениха за его рубахой, которая должна была послужить невесте образцом. Девушек в доме угощали пирогами, пивом, бражкой, затем давали завернутую в платок рубаху. Они с песнями и плясками несли ее в дом невесты. Здесь невеста вместе с подружками шила новую рубаху, украшала ее вышивкой. По обычаю, перед тем как отдать рубаху жениху, невеста надевала ее на себя, чтобы будущий брачный союз был прочным и долгим, а в семье царили «совет да любовь».
Дарение рубахи жениху проходило по-разному. Невеста могла передать ее жениху через будущую свекровь, чтобы та полюбила невестку; могла передать с подругами, которые торжественно несли рубаху по селу, рассказывая всем о трудолюбии и мастерстве самой девушки.

Женщины в покосных рубахах на уборке сена.
Начало XX в. Юг России. Фото.


Рубахи покосные, сшитые из двух частей и подпоясанные:
XIX в. Вологодская губ.
начало XX в. Архангельская губ.

Ее надевали без сарафана, юбки или понёвы, с одним поясом. Покрой ее был аналогичен покрою типичных для той или иной местности девичьих и женских рубах. Отличие заключалось лишь в том, что она была очень нарядно украшена, хотя и предназначалась для работы.

Особенно красивы были покосницы из Ярославской губернии. Некоторые из них шили из тонкого белого полотна и украшали по подолу широким красного цвета геометрическим узором, выполненным в технике браного тканья. Тканые полосы перемежались узенькими полосками зеленого, желтого, белого цветов, вышивкой цветной шерстью или хлопчатобумажными нитками по кумачу. Орнамент занимал иногда до 50 см подола. Для других ярославских покосных рубах покупали синюю китайку, из которой выкраивали верхнюю часть рубахи, кумач для подола. На подоле вышивали цветными хлопчатобумажными нитками тамбурным швом крупные цветы, листья, травы.

Необходимость в сенокосной рубахе объясняли тем, что сенокос приходился на самую жаркую пору в деревне. Он начинался с Петрова дня (29 июня /12 июля) и продолжался две недели. Тонкая рубаха, хорошо продуваемая ветром, облегчала работу женщинам и девушкам, которые занимались ворошением, сгребанием и стогованием сена.

Рукавицы и перчатки XIX-XX вв.
Европейская Россия, Русский Север.

Их шили из сукна, холста, кожи, замши, меха, вязали из шерстяных, хлопчатобумажных, льняных нитей, конского волоса. Рукавицы выкраивали или вывязывали с одним большим пальцем, сравнительно длинными, плотно облегавшими руку, свободными или с крагами. Праздничные рукавицы украшали на тыльной стороне узорами.

В зимнее время надевали обычно несколько пар рукавиц: при поездке в дальнюю дорогу надевали сначала вязаные рукавицы, а затем меховые — мехом наружу, для работы — вязаные, а сверху холщовые, кожаные или связанные из конского волоса. Рукавицы были распространены с древности на всей территории расселения русского народа.

Самшура с дном трапециевидной формы.


Самшура:
XIX ~ начало XX в.: Общий вид с платком в форме повязки. XIX в.

Это название применительно к головному убору встречается уже в документах XVII в.
В конце XVIII — начале XX в. под этим термином было известно несколько вариантов женских головных уборов.

В Вятской, Пермской губерниях, на северо-востоке Нижегородской губернии самшурой назывался головной убор с твердым плоским верхом, имевшим круглую, овальную, трапециевидную форму, и с нешироким мягким околышем, который завязывался на затылке тесемками. Верхнюю часть самшуры изготавливали из проклеенного или простеганного холста, обтягивали кумачом, шелком, обшивали позументом, а также украшали вышивкой золотивши нитками. Околыш делали из холста, кумача, ситца. Вокруг верха, в том месте, где он соединялся с околышем, прокладывали твердый холщовый валик или деревянный ободок, позволявший самшуре сохранять форму.

Самшуру надевали обычно с платком или позументной лентой. Платок складывали по диагонали в сравнительно узкую повязку, укладывали по околышу и завязывали узлом на затылке. Позументную ленту надевали вместо платка по большим праздникам и в особо торжественных случаях.

Самшура являлась как праздничным, так и будничным головным убором женщин всех возрастов. Самшуры молодых женщин выглядели более нарядными, делались из дорогих тканей, богато украшались. Самшуры старух были из дешевого материала и не украшались вовсе.

В Шенкурском уезде Архангельской губернии, Вельском уезде Вологодской губернии, в Слободском уезде Вятской губернии самшурой назывался головной убор из парчи с широким околышем и конусообразным возвышением на темени, заложенным в вертикальные складки-валики. В других местах Русского Севера он был известен под терминами «моршень», «борчатка», «сборник».

В Западной Сибири, на Алтае, в Забайкалье самшурой назывался сложный головной убор, относящийся к типу кичкообразных. В его основе была собственно самшура, представлявшая собой мягкую шапочку из холста, ситца, сатина с прямоугольным или овальным налобником из простеганного холста. Между налобником и верхом шапочки вшивался твердый холщовый валик. Сзади шапочку завязывали на вздержку. Самшура плотно прикрывала волосы женщины, заплетенные в косы или уложенные на макушке. Самшуру обычно сверху прикрывали платком или кокошником.

Платок поверх самшуры надевали и в будни, и в праздники. Кокошник надевали на самшуру только в праздничные дни. Его изготавливали из красного шелка или бархата с твердым очельем, украшенным позументом или вышивкой. Мягкую часть кокошника собирали над висками в сборки.

Самшуру носили также с кичкой — так называлась в Сибири шапочка из шелка, атласа, бархата с плоским круглым верхом, сплюснутая сзади, с плотным очельем, вышитым золотной нитью или шелком. В праздничные дни к самшуре привязывали по- затыльник — прямоугольную полоску бархата или шелка на плотной основе из простеганного холста.

Сапоги:
1 — древнерусские
2 — княжеский («червлёный»). XVII в.
3 — праздничный уральских казаков. XIX в.


Сапоги женские праздничные. XIX е.
Тульская губ.
Калужская губ.


На гулянье.
Начало XX в. Фото.

Голенище сапога шили или в «гармошку», т. е. сосборенным в горизонтальные складки, или сверху жестким, гладким, а около головки собранным в мелкие складки. Сапоги изготавливали на косую колодку, при которой различали правый и левый сапог. Праздничные сапоги, обычно черного цвета, украшали по каблуку, краю подошвы, иногда носку медными заклепками, а по голенищу — сафьяновыми полосами кожи красного, зеленого, желтого цветов. В некоторых губерниях Европейской России любили носить сапоги с кисточками из гаруса, пришитыми к верхней кромке сапог.

Сапоги надевали с онучами, но чаще с шерстяными белыми или цветными чулками. Иногда нарядный край чулка заворачивали на сапог. Считалось особым шиком, если праздничные сапоги при ходьбе поскрипывали, а в танце звонко стучали. Для этой цели на каблук прибивали медную подковку, а подошву пришивали так, чтобы сапоги при ходьбе скрипели.

В XIX в. сапоги были праздничной обувью русских крестьян, преимущественно мужчин, на всей территории Европейской России и Сибири. Женщины сапоги надевали реже, донашивая мужскую обувь в будни, при плохой погоде, в грязь. В городах же сапоги носили только мужчины.

Хорошие сапоги считались большой ценностью.
Сапоги — один из древних типов русской обуви. Слово «сапог» встречается впервые в письменных источниках X в. Древнерусские сапоги имели мягкую подошву, заостренный или тупой носок, сравнительно короткое голенище (до середины икры), слегка скошенное сзади. Сапоги на жесткой подошве появились в XIV в., а сапоги на каблуках стали преобладать только с XVI— XVII вв. Будничные сапоги в старину делали, как и в XIX в., из черной кожи, праздничные же — из тонкой черной кожи, а также из кожи, окрашенной в красный, желтый, зеленый цвета. Их украшали тиснением, вышивкой шелком, золотной нитью, жемчугом. Край голенища обшивали цветным сукном или шелком. В Древней и Средневековой Руси сапоги были обувью горожан. Сведения о том, что их носили и деревенские жители, встречаются лишь с XVII в.

Сарафан косоклинный распашной.
Первая половина XIX в.


Народная женская одежда Вятской и Пермской губ.
1916. Литография.


Сарафан косоклинный распашной.
Вторая половина XVIII в. Русский Север.
Женщина в шушуне. XIX в. Тверская губ.
Открытка по рисунку И. Я. Билибина. 1903.

Представлял собой длинную одежду на лямках или широких проймах без рукавов. Сарафаны были известны в северных, среднерусских и поволжских губерниях Европейской России, в Сибири и на Алтае. На этой территории их носили как девушки, так и замужние женщины. Сарафаны в южнорусских губерниях являлись составной частью девичьего костюма. Покрой сарафанов, ткань, использовавшаяся для их шитья, а иногда и орнаментация были различны в разных районах расселения русского народа.

Время появления в русском быту сарафана — женской и девичьей одежды на лямках или широких проймах, надевавшейся поверх рубахи, — точно неизвестно. Первое упоминание в письменных источниках этого слова относится к 1376 г. Однако в XIV — первой половине XVII в. термином «сарафан» обозначалась мужская комнатная одежда — длинная распашная, с рукавами. Некоторые ученые считают, что тип одежды, называвшейся в XIX в. сарафаном, был знаком русским еще в XIV—XVII вв., но под иными названиями, и был распространен только в городах. Другие полагают, что сарафан стал одеждой крестьянок лишь в XVIII в. и явился результатом трансформации более ранней одежды горожанок.

Слово «сарафан» в лексиконе крестьян XIX в. встречалось сравнительно редко. Чаще крестьяне называли эту одежду другими словами:
атласник,
глухарь,
дабинник,
китайник,
клинник,
костолан,
крашенинник,
кумашник,
москвич,
московский сарафан,
набивник,
пестрядник,
раздувай,
рытник,
саян,
ситцевик,
сукман,
сушпан,
штофник,
шубка,
шушун и др.

Сборники разных типов:
Смоленская губ.
Вологодская губ.
Олонецкая губ.


Молодая женщина в сборнике, вышитом жемчугом.
XIX в. Русский Север. Фото 1980-х.

На значительной части территории Европейской России и в Енисейской губернии сборниками назывались мягкие шапочки из ситца, сатина, шелка, атласа, кашемира. Их шили с овальным верхом и нешироким околышем, стягивавшимся на затылке на вздержку. Довольно часто встречались сшитые из одного куска прямоугольной ткани, заложенной на темени мелкими складками и затянутой сзади на вздержку. Праздничные сборники обшивали шелковыми лентами, позументом, цветным бисером, стеклярусом, блестками.

Сборники всегда носили с платками. Платки, сложенные по диагонали, надевали на голову так, чтобы видно было очелье, а затем закалывали или завязывали его концы под подбородком (см. Повойник). Такого типа сборники получили распространение на рубеже XIX—XX вв.

Термин «сборник» применялся и по отношению к головным уборам на твердой основе типа кокошника. Его изготавливали из дорогих тканей, на каркасе из картона или проклеенного холста. Характерной особенностью такого сборника было широкое очелье и конусообразное возвышение на темени, заложенное спереди вертикальными плотными валиками-складками. Сзади сборник затягивали на вздержку. Очелье сборника орнаментировали бисером, цветным стеклом в металлической оправе. Иногда к сборнику спереди прикрепляли бисерную или жемчужную поднизь — сетку, закрывавшую часть лба, а сзади — большой шелковый бант с длинными широкими концами. Такие сборники, известные также под названиями:

Свита со сборками: вид спереди и сзади.
XIX в. Полтавская губ.


Женщина в свите.
XIX в. Полтавская губ.

Термин «свита» в применении к верхней одежде был известен еще в XI в. Впервые упоминается в «Повести временных лет». О свите говорится также в берестяной грамоте XIII в., найденной при раскопках Новгорода. В XI—XVII вв. свиту шили из грубой плотной льняной или конопляной (посконной) ткани, а также из сукна. Ее покрой нам не известен. Ученые предполагают, что это была длинная, до середины икры, одежда, которая плотно облегала стан, имела отложной воротник и обшлага. Полы свиты иногда украшали вышивкой. Свиту в то время носили представители всех слоев русского общества.

В XVIII — первой половине XIX в. свита была распространена в Смоленской, Калужской, Курской, Орловской, Рязанской губерниях, а также в Белозерском и Кирилловском уездах Новгородской губернии.

В народном быту были известны три типа свит: халатообразные, с клиньями и со сборками. Покрой халатообразных свит аналогичен покрою армяка. Это распашная одежда длиной до щиколотки или середины икры, с запахом справа налево, с расширенной книзу цельной спинкой и такими же полами, с длинными рукавами и большим отложным воротником.

Свиту с клиньями шили слегка приталенной, длиной до колен или середины икры. Между цельным полотнищем спины и передними полами от талии вниз вшивали клинья, расширявшие подол свиты. Свита застегивалась на крючки справа налево. Воротник чаще всего бывал стоячим, но встречался и отложной, хомутиком. Длинные широкие, благодаря клиньям, рукава сужались к запястью.

Свита со сборками повторяла по покрою кафтан-борчатку. Она была отрезной по талии, причем сзади около талии подол собирали в частые сборки, а полы из цельной ткани оставляли гладкими. Свиту носили, как обычную одежду. Была и другая манера ее ношения: внакидку на плечи или только на одно плечо.

В XVIII—XIX вв. свита являлась повседневной и праздничной одеждой русских крестьян. В первой четверти XX в., особенно в 20-х гг., она стала быстро исчезать из народного быта, заменяясь более современной одеждой.

На богомолье (женщины в сермягах). Начало XX в. Фото.

Она встречалась по всей России, а ее покрой был аналогичен покрою кафтана с клиньями. Исключение составляла лишь сермяга, распространенная в Рязанской губернии. Там этим словом называли одежду из белого сукна домашней выработки, распашную, с прямыми цельными полами и такой же спинкой, длиной ниже колен, с прямыми короткими рукавами, без застежки.

Сибирка: вид сзади.
XIX в. Вологодская губ.


Купец в сибирке.

Предназначавшиеся для весенне-осеннего сезона сибирки были из сукна домашней выработки, а также фабричного проиводства на подкладке или без нее. Зимние сибирки шили из сукна, но всегда на овчине, кудели или вате.

В большинстве районов своего бытования сибирка представляла собой распашную одежду, двубортную, длиной ниже колен, с подрезной по талии спинкой, собранной в мелкие сборки, с длинными, слегка зауженными к запястью рукавами Ее застегивали справо налево на костяные, металлические или роговые пуговицы и кожаные навесные петли. Пуговицы иногда располагали в два ряда до талии. Пуговицы нашивали также на рукава, ближе к запястью, тогда они играли декоративную роль. Воротник сибирки мог быть отложным или стоячим. Такого покроя сибирка была известна в Архангельской, Вологодской, Олонецкой, Новгородской, Вятской, Пермской губерниях. Ее носили обычно молодые щеголеватые мужчины по праздникам.

В Новгородской губернии в последней трети XIX в. сибирку носили только старики. Она считалась там старомодной одеждой. На Алтае сибиркой называлось длинное прямое пальто без фалд и сборок из сукна, на кудели или шерсти, с подкладкой. Она стала распространяться там в 20-х гг. XX в.

Сорока: вид спереди.
Конец XIX в. Юг России.
Позатылень сороки. Конец XIX в. Юг России.


Сороки. XIX в.:
Рязанская и Орловская губ.
Курская и Орловская губ.


Позатылень сороки с рясками. XIX в. Тамбовская губ.
Сорока в составе праздничного костюма молодой женщины: вид сзади. XIX в. Тамбовская губ.


Женщина в кичке-сороке. XIX в. Рязанская губ. Фото 1980-х.
Молодая женщина в сороке. XIX в. Орловская губ. Фото.


Кичка. XIX в. Курская губ.
Сорока: вид сбоку. XIX в.

Основными предметами, образующими в совокупности этот головной убор, были кичка, собственно сорока, позатыльник, налобник, платок. Дополнительными — различные украшения из бисера, перьев, лент, искусственных цветов.

Кичка представляла собой мягкую холщовую шапочку, на передней части которой укрепляли твердое возвышение, изготовленное из луба, деревянных дощечек, бересты, проклеенного или простеганного в несколько слоев холста, холщовых валиков, набитых соломой, куделью. Сзади кичка затягивалась на вздержку, плотно облегая голову. Возвышение на передней части кички, называвшееся «кичка» или «роги», «сдериха», «копыто», было различным по форме: в виде лопаты (лопатообразные кички), конского копыта (копытообразные кички), рогов, направленных вверх, вверх и назад (рогатые кички), а также в виде круга или полукруга (котелкообразные кички). Тот или иной вариант кички трудно было связать с какой-то определенной территорией бытования сорок. В одном и том же районе могли иметь распространение разные варианты кичек.

Сорока, называвшаяся также макушкой, привязкой, представляла собой верхнюю часть головного убора, чехол, надевавшийся поверх кички. Ее, как правило, изготавливали из кумача, шелка, бархата на холщовой или ситцевой подкладке. Сороки сшивали обычно из двух-трех частей ткани. Передняя ее часть называлась челом, очельем, челышком; боковые части — крыльями, задняя часть — хвостом. Их соединяли таким образом, что головной убор принимал форму шапочки с прямоугольным, овальным верхом или верхом, вырезанным по форме рогов. Крылья, сшитые с очельем и частично с хвостом, имели завязки, которыми сорока крепилась на голове поверх кички. Если хвост сороки был короткий, то его почти полностью сшивали с крыльями, если длинный — то значительная часть его спускалась на плечи.

Налобник (налобень, подчелок, налысник) — это неширокая (от 3 до 8 см) полоса холста, обшитая позументом, бусами, бисером, которую укладывали вокруг головы таким образом, что один ее край был прикрыт сорокой, а другой закрывал часть лба, виски, кончики ушей. Концы налобника завязывали под позатыльником.

Платок был необходимой принадлежностью сороки. Он появился в составе этого головного убора, как полагают, в середине XIX в., заняв место полотенца головного. Способы завязывания платка поверх сороки были различны. Наиболее распространенным был способ, когда платок, сложенный по диагонали в виде полосы в 7—15 см, укладывали вокруг головы, перекрещивая на затылке и поднимая концы вверх, где закладывали их около висков. Хорошо был известен способ, при котором сложенный платок завязывали узлом на затылке, а его концы спускали по спине.

Сорока была как праздничным, так и будничным головным убором замужних женщин всех возрастных групп.

Будничные сороки шили обычно из дешевого материала с минимальным количеством украшений и надевали, как правило, без позатыльника, а иной раз и без налобника.

Праздничные сороки, чаще всего у молодых женщин, были очень нарядными. Очелье сорок, позатыльник, иногда и верхняя часть украшались вышивкой, выполненной серебряными, золотными, шелковыми нитками, гарусом, были унизаны блестками, бусами, бисером. Кроме того, их обшивали лентами, позументом, цветной тесьмой с блестками. Особенно нарядными были позатыльники. Помимо вышивки их украшали сетками и подвесками, низанными из красного, желтого, зеленого, синего, белого бисера, длина которых достигала иногда 50 см. Дополнительным украшением к сороке были пушки — шарики из гусиного пуха, высушенных желез диких уток; махры — помпон ы, кисти из разноцветного гаруса; косицы — кисточки из перышек селезня, конского волоса или шерстяных нитей. Их прикрепляли к головному убору в области висков, иногда к позатыльнику. Во многих деревнях сороки декорировали цветами из бумаги, ткани, воска, перьями индюков, петухов, окрашенными в разные цвета, павлиньими перьями. Перья и цветы затыкали обычно за платок и прикалывали булавками. Некоторые сороки покрывали длинной кисеей, спадавшей на грудь, спину, плечи или окутывавшей всю фигуру женщины.

Первый раз сороку полагалось надевать или в день венчания, или на следующий день после брачной ночи. Обряд этот проходил очень торжественно. Пожилые женщины заплетали молодухе две косы, укладывали их вокруг головы венком или складывали на темени, затем неторопливо надевали все части головного убора. Их действия сопровождались пением песен, в которых рассказывалось о том, что девушка распрощалась «со своей волей- волюшкой, девьей красой», стала замужней женщиной:

Вчера зайка, вчера серый
По подгорью бегал,
Сегодня зайка, сегодня серый
На блюдечке лежит.
Вчера наша Танюшка
Девицей была,
Сегодня наша Танюшка
Молодая княгиня.

Иногда свахи, расплетая девушке косу, надевая на нее сороку, приговаривали: «Прощай коса — девичья краса, довольно тебе по плечам мотаться, пора тебе, коса, под кичку убираться». Этот обряд, получивший название «окручивание молодой», осмыслялся как обряд, утверждавший окончательный переход девушки из одной половозрастной группы, группы девушек, в другую — группу замужних женщин. Сорока, закрывавшая волосы женщины, — знак того, что женщина замужем.

На протяжении своей жизни женщина несколько раз меняла свою сороку. Одну она носила будучи молодухой, т. е. в первый год семейной жизни. После рождения первого ребенка она надевала несколько иной головной убор. Затем головной убор менялся после рождения четвертого-пятого ребенка.

Старуха, т. е. женщина, уже не способная к рождению детей, надевала сороку, соответствующую ее возрасту. Сороки женщин разных возрастных групп отличались количеством украшений, цветом, иногда формой, манерой ношения платка.

Сорока — один из самых древних русских головных уборов. Судя по археологическим материалам, он был известен на Руси еще в XII в., а возможно, и в более раннее время. Принято считать, что в Древней Руси и в эпоху Средневековья сорока была распространена по всей территории расселения русского народа и ее носили как в городах, так и в селах.

В XIX в. сорока стала только крестьянским головным убором. Территория ее распространения оказалась достаточно обширной. Она была известна местами в северных и центральных губерниях Европейской России, в Забайкалье, Тобольской губернии. Однако наибольшее распространение сорока получила в южнорусских губерниях, где была основным головным убором замужних женщин.

В конце XIX в. сорока стала постепенно исчезать из народного обихода, заменяясь головными уборами другого типа: наколками, повойниками, платками. Однако и тогда многие женщины носили этот старинный головной убор, считая его красивым и очень ценным. Еще в конце 20-х гг. XX в. во многих деревнях Южной России сорока продолжала бытовать в качестве свадебного головного убора, надевавшегося на молодуху на второй день свадьбы. В насмешливых частушках начала XX в. о таких стойких любительницах старины пелось:

В русской деревне термины «сорочка» и «рубаха» обозначали разные понятия. Рубахой обычно называлась одежда, которую можно было использовать для выхода летом на улицу, надев сверху сарафан, понёву, юбку, и в то же время этим словом обозначалось нижнее белье. В первом случае она могла надеваться прямо на голое тело. Термин же «сорочка» употреблялся чаще по отношению к нижней рубахе. Хотя в некоторых местностях России слово «сорочка» использовалось и для обозначения рубахи.

Покрой сорочки повторял покрой рубахи, т. е. ее шили прямой, просторной, несколько более короткой, чем рубаху, с круглым воротом по шее и разрезом на груди, с длинными или короткими рукавами. Отличие сорочек от рубах, надевавшихся сверху, заключалось в использовании для их шитья более грубого и плохо отбеленного холста и в отсутствии на них каких-либо декоративных элементов.

Сорочка в крестьянском быту XIX в. использовалась лишь богатыми девушками и женщинами и не являлась обязательным элементом русского традиционного костюма. Рубаха могла быть единственной нательной одеждой, выполняя роль верхней и нижней одежды.

Сорочка была известна еще в Древней Руси под термином «срачица». Это слово обозначало ту же одежду, что и слово «рубаха», т. е. женскую и мужскую одежду, которая использовалась и как нижняя, и как единственная, нательная. Иногда верхнюю сорочку называли верхницей, «красной».

Сорочка всегда рассматривалась как самая последняя одежда, остающаяся на человеке, доведенном до крайней нищеты. Так, в одном из письменных документов XII в. говорится, что богатый одет в драгоценные одежды и меха, а бедный не имеет и сорочки на теле. Митрополит Киприан жаловался в 1378 г., что княжеские слуги ограбили его слуг «до последней сорочки». В том же XIV в. летописец, рассказывая о взятии Торжка, стремясь подчеркнуть огромный урон, нанесенный ему врагом, писал: «А жен и девиц одираху и до последние наготы рекше и до срачицы».

СПИНЖАК — см. ПИНЖАК.
СТРУСНИ - см. ПОРШНИ.

Ступни кожаные (женские) и плетенные из бересты.

Это название применялось как по отношению к кожаной обуви, так и к обуви, плетенной из бересты.

В Архангельской губернии ступнями называлась мужская рабочая обувь из белой сыромятной кожи с высокими голенищами и мягкой выворотной подошвой. Ступни закрепляли на ноге кожаным ремешком, пропущенным сквозь петельку на заднике. Ремешок перекрещивали на голени и закрепляли под коленом. Ступни надевали с чулком из валяной шерсти или с онучами. В Олонецкой губернии ступнями назывались женские башмаки типа чарок на жесткой подошве.

На большей же части Европейской России ступнями называли обувь, плетенную косым плетением из бересты, чаще всего с высоким широким голенищем. Голенище могло быть до середины икры. Ступни, надевавшиеся на ногу без обор, использовались как рабочая обувь. Их носили во время работ на хозяйственном дворе, во время жатвы.

Народная женская одежда Московской и Тверской губ. (слева женщина в телогрейке).
1916. Литография.

Представляла собой распашную одежду без рукавов, на лямках или проймах, длиной до пояса или середины бедер. Телогрейку шили слегка приталенной, иногда с отрезной спинкой, собранной в густые сборки, застегивавшейся на крючки. Материалом для ее изготовления служили сукно, ситец, нанка, шелк. Она была всегда на подкладке и простегивалась для тепла ветошью, верблюжьей или овечьей шерстью.

Телогрейки надевали поверх сарафана и рубахи. Одежда такого рода была распространена на севере Европейской России, в Поволжье и в Енисейской губернии.

Термин «телогрейка» в применении к женской одежде был известен уже в середине XVI в. В этот период телогрейкой называлась верхняя одежда из шелка на шелковой подкладке или на меху. Она была распашной, со множеством пуговиц (от 14 до 24), с длинными, зауживающимися к запястью или откидными рукавами. Надевалась поверх сарафана, закрывая его полностью. Телогрея в это время была, вероятно, праздничной одеждой. В описи приданого невесты, составленной в XVII в., перечислялась нарядная одежда, в том числе «телогрея куфтяная камчатая цветная, ал шелк да желт, да круживо кованое золотое, пуговицы серебряны позолочены».

Представлял собой шапку из овчины с круглым верхом, крытым сукном, широкой меховой опушкой спереди, двумя меховыми наушниками и лопастью, спускавшейся сзади до плеч. Треух завязывали под подбородком ремешками или тесемками.

Крестьянин-плотник в тулупе, с топором в руке.
1887. Западная Сибирь. Фото.


С. В. Иванов.
Мужик в тулупе. 1900. Масло.

Его надевали обычно поверх кафтана, полушубка, шубы. Эта одежда широко бытовала в XVIII — первой четверти XX в. у русских крестьян Европейской России, Сибири, Алтая, а также в некоторых слоях городского населения: у извозчиков, ямщиков, дворников и т. п.

Шили тулупы из овчины, а также из меха лисицы, енота, хорька, причем всегда мехом внутрь. В народном быту известны две разновидности тулупов: нагольные и крытые. Нагольные тулупы шили из дубленых желто-красных овчин или из черных, реже белых сыромятных. Крытые — это тулупы, обтянутые сверху сукном домашней выработки, синим или черным холстом, а также более дорогими фабричными тканями: тонким синим сукном, китайкой, нанкой.

Тулуп выкраивали длинным, до щиколоток, свободным, с прямой спинкой и полами, глубоко запахивавшимися справа налево, с широкими длинными рукавами и большим отложным воротником. Его носили нараспашку или подпоясывали широким кушаком, который завязывался узлом спереди. Свисающие концы затыкали за кушак справа и слева. Воротник поднимали вверх и подвязывали у горла шарфом, платком или веревкой. Если тулуп надевали на шубу, то руки в рукава не продевали, а сам тулуп накидывали на плечи, окутывая, как одеялом, всю фигуру человека. В деревенских семьях обычно имелся один тулуп, максимум два. Он считался большой ценностью и служил нескольким поколениям.

Тулуп широко использовался и в обрядовой жизни русских крестьян. Он был важным атрибутом родинного и свадебного ритуалов, его использовали в обрядах годового цикла.
Во многих русских северных деревнях ребенка в первый день его появления на свет заворачивали в тулуп (шубу), приговаривая: «Шуба тепла и мохната, жить тебе хорошо и богато».

Жениха и невесту, приезжавших после венца из церкви, встречала на крыльце избы свекровь в тулупе, вывернутом мехом наружу. Она благословляла новобрачных иконой, хлебом-солью, а присутствовавшие при этом родственники осыпали их зерном и хмелем. Во время свадебного пира молодожены сидели на лавке, где был расстелен мехом вверх тулуп (шуба). Гости время от времени приговаривали: «Сколько в шкуре волосков, столько пускай у вас будет детей».

Вывернутый мехом наружу тулуп надевали также во время святок парни и девушки, когда ходили по домам, желая хозяевам счастья, хороших урожаев, плодовитости скоту, «здоровья овечья и человечья». Эти пожелания, сказанные в первые дни нового года, рассматривались как пожелания- заклятья, которые должны обязательно исполниться. Считалось, что овчинный тулуп и вообще мех усиливают действие произнесенных слов.

По мнению исследователей, использование шкур животных или одежды из них восходит к древним мифологическим представлениям о сверхъестественном родстве определенной группы людей с определенным животным — тотемом. Шкура или ее заменитель (шуба, тулуп) как бы связывали людей с тотемом-родоначальником, который был доброжелательно настроен к своим потомкам. Тотем давал им благополучие, плодовитость, удачу, счастливый исход в задуманных делах.

Такое название для обозначения долгорукавки использовалось только в Архангельской губернии.

Термин применялся по отношению к белой без украшений рубахе с длинными рукавами, достигавшими пола, которую надевала невеста на девичник. В этой рубахе она обычно причитала, сожалея о том, что ее отдают «на чужую дальню сторону к чужому чужанину».

Женщина в убрусе, шапке и сарафане.
Миниатюра из рукописи XVII в.

Укладывался вокруг головы поверх подубрусника — мягкой шапочки, закрывавшей волосы, — и закалывался специальными булавками.

Убрус — старинный убор, почти не встречавшийся в XIX в.

Уледи бывали короткими, типа поршней, с обшитым холстом краем, и высокими, с мягким кожаным голенищем. Короткие уледи надевали с холщовыми или суконными онучами и закрепляли на ноге с помощью тонких веревочек — обор. Оборы завязывали на заднике обуви, а затем переплетали на ноге до колена.

Уледи с голенищами надевали на чулок. Мягкое голенище с глубоким продольным разрезом плотно закладывали вокруг ноги и сверху обматывали ремешком. Уледи с голенищами использовали только для ходьбы на лыжах.

Женщина в файшонке.
Нпчало ХХ в. Фото.

Концы файшонки завязывали сзади бантом или соединяли на затылке, перевязывая лентой с бантом.

Файшонка появилась в народном быту в середине XIX в. в пригородных и торговых селах.

Молодуха в фартуке. Начало XX в. Фото.
Ф. В. Сычков. Бой-баба. Масло.

Его шили из одного или двух полотнищ ткани, присборенных под обшивку, с длинными концами-завязками. Фартуки закреплялись на талии, прикрывая одежду спереди. Они входили как в состав костюма с сарафаном, так и с понёвой. Носили фартуки по преимуществу в будни, с рабочей или домашней одеждой.

Однако в южных губерниях России фартуки использовали и в праздничном женском костюме. Их носили поверх поневы, а сверху надевали занавеску с рукавами или на проймах, которая была короче фартука.

Халат: вид спереди и сзади. XIX в. Рязанская губ.


Халат из домотканого сукна: вид спереди и сзади. XIX в. Калужская губ.

В XIX — первой четверти XX в. этот термин применительно к верхней одежде был широко распространен в русских деревнях. Он встречался во всех губерниях Европейской России (за исключением Архангельской, Новгородской, Олонецкой), в Сибири и на Алтае. Однако им обозначали одежду, разную по материалу, покрою и назначению.

На большей части Европейской России халат надевали осенью и весной поверх основной верхней одежды во время неподы или отправляясь в дальнюю дорогу. Его шили из коричневого или черного сукна домашней выработки. Покрой такого халата был аналогичен покрою армяка: с прямой спиной и широкими полами, распашной, длиной до щиколоток, с длинными широкими рукавами и большим отложным воротником. Обычно халат, как и армяк, имел одну застежку у горла или вообще не застегивался, а только запахивался и подвязывался кушаком.

В Рязанской губернии халат — это верхняя одежда из пониточной ткани, распашная, длиной до середины голени, слегка приталенная сзади, с цельной спинкой и полами, между которыми вставлены клинья. Халат застегивали на крючки или запахивали без застежек. По рукавам и полам обшивали черным плисом. В первой четверти XX в. халат в этой губернии был праздничной одеждой. Женщины в праздник подпоясывали его широким красным кушаком. Во время катания на санях на масленице вместо пояса халат подпоясывали полотенцем.

Для мужчин халат тоже был праздничной одеждой. Кроме того, он служил для них и венчальной одеждой, а для стариков — похоронной.

В Воронежской губернии халат шили из толстого сукна домашней выработки. Он был распашным, приталенным, с клиньями от талии, вшитыми между полами и спинкой, длиной выше колен, с длинными прямыми рукавами. Халат обычно запахивали справа налево таким образом, что правая пола шла вкось. Ворот был овальной формы, обшитый красной шерстяной тканью. Женский халат от мужского отличался наличием большого количества складок на полах и спинке. В этой губернии, так же как и в Рязанской, он был праздничной одеждой. Пожилые женщины надевали его, когда шли в церковь к обедне или отправлялись в гости. Халат надевала также невеста, когда ехала к венцу. В нем она и венчалась.

В Сибири и на Алтае халаты были праздничной одеждой мужчин. Летние халаты шили из шелка, кашемира, дабы, ситца, тафты, с подкладкой или без подкладки, зимние — стеганные на вате или суконные. Они были свободного покроя, распашные, длиной до колена. Их застегивали на левом плече и подпоясывали кушаком. Ворот выкраивали по шее, рукава делали длинными. Халаты носили молодые и пожилые мужчины, а также мальчики. Они надевали их поверх горничной одежды, отправляясь на улицу. Носили халаты и в помещении.

Народная женская одежда Владимирской и Нижегородской губ. (справа женщина в холоднике).
1916. Литография.

Там холодником называлась летняя одежда, сшитая из штофа, шелка, бархата, синего холста, китайки или шерсти фабричного изготовления, на подкладке. Холодник был распашным, с цельными прямыми полами, с подрезной выше талии спинкой, собранной в сборку, длиной выше колен, с длинными, зауженными к запястью рукавами, с круглым вырезом ворота без воротника или с отложным воротником. Его носили поверх сарафана. В первой половине XIX в. он считался необходимой составной частью приданого крестьянской девушки. Во второй половине XIX в. он вышел из широкого употребления, сохраняясь как семейная реликвия у богатых крестьян.

В Рязанской губернии термином «холодник» обозначалась верхняя праздничная одежда девушек и молодых женщин. Ее шили из китайки, сукна фабричного производства и подбивали ватой. Это была распашная, двубортная, довольно короткая одежда с подрезной по талии спинкой со сборками, с длинными рукавами.

Чамбары.
XIX в. Семипалатинская губ.

Состояли из двух очень широких штанин, соединявшихся посредине вытянутой ромбической вставкой. Верх чамбар собирался на гашник. Спереди делали небольшой вертикальный разрез. В верхней части штанин прорезали вертикальные карманы, имевшие холщовую подкладку. Края карманов обшивали яркой бейкой.

Чамбары служили дополнением к зимнему и промысловому костюму, дорожной одеждой. Женщины пользовались ими при езде верхом. Их надевали таким образом, что полы верхней одежды, подол сарафана заправлялись внутрь. Штанины для удобства и тепла выпускали поверх голенищ обуви.

Материал, из которого шили чамбары, зависел от их назначения и состоятельности владельца. Использовали холст, сукно, кожу, замшу, меха. Нарядные чамбары из сукна часто украшали яркой вышивкой тамбурным швом растительного или зооморфного характера, покрывавшей почти всю поверхность штанин. Чамбары были распространены среди русского населения Алтая.

Этим словом обычно обозначалось два типа обуви. В Европейской России чарки представляли собой женскую обувь аналогичную котам. Они были низкими, шились на жесткой подошве, с невысоким каблуком, с холщовой или суконной опушкой по верхнему краю, через которую протягивался шнурок для закрепления чарок на ноге. Опушку на праздничных чарках делали из красного сукна, на будничных — из холста. Передок чарок украшали медными заклепками, а к заднику пришивали тисненую кожу. Чарки носили с шерстяными белыми или цветными чулками.

В Сибири и на Алтае чарки шили из мягкой кожи с мягкой выворотной подошвой, пришитой дратвой. Сверху к ним пришивали мех, толстый слой холста или сукна. Чарки были повседневной обувью мужчин, женщин, детей. Мужчины надевали их с онучами, закреплявшимися на ноге оборами, женщины — с вязаными или суконными чулками.

В Сибири чарками (чирками) называлась также обувь типа бахил.

Мужской чебак.
Сибирь. Начало ХХв.

Женский чебак представлял собой шарообразную шапку с наушниками и длинной задней лопастью, называвшейся хвостом.

Праздничные чебаки шили из меха зайца, кошки, оленя и обтягивали сверху красным шелком, бархатом с золотной вышивкой. Спереди вокруг лица чебак обшивали пушистым мехом, чаще всего лисьими хвостами, которые нашивали и на наушники. Заднюю лопасть шили из такого же меха, что и сам головной убор, и покрывали бархатом, шелком. Ее оторачивали мехом соболя, куницы или к краю подшивали кончики хвостов этих пушных зверьков и горностая. Иногда такой нарядный головной убор обшивали по очелью золотным кружевом, лентами алого цвета.

Будничные чебаки не имели украшений, и у них был более дешевый мех на очелье.

Как правило, женщина надевала чебак, выходя на улицу. Причем она надевала его поверх основного головного убора: кокошника, сборника. Однако в некоторых селах чебак полагалось носить и в избе. Его надевала молодуха в первые недели после свадьбы. Она не снимала его даже тогда, когда готовила около печи еду или занималась другой работой по дому.

Чебак был распространен в Архангельской и Вологодской губерниях до середины XIX в., позднее он почти не встречался.

Он был известен также русскому населению Сибири. Мужской чебак — круглая меховая шапка, известная под этим названием в Архангельской губернии и в Сибири.

Чекмень с отложным воротником.
XX в. Курская обл.

Чекмень с воротником-козырем.
XIX в. Рязанская губ.

В крестьянском быту использовались чекмени, разные по крою и назначению. Чекмени, которые надевались на основную верхнюю одежду при дальней поездке зимой или осенью, были аналогичны армяку.

Чекмени, служившие верхней будничной или праздничной одеждой для весны и осени, шили наподобие кафтанов со сборками или с клиньями от талии. Такие чекмени обычно были распашными, двубортными, длиной до середины голени, с воротником- стойкой и длинными прямыми рукавами. Мужчины и женщины в них выглядели довольно щеголевато: сверху чекмень туго обтягивал фигуру, снизу был, как говорили крестьяне, «рас- трубистый», т. е. пышный, широкий за счет сборок или клиньев, лежавших мягкими складками. Чекмень застегивали на крючки или кожаные пуговицы с навесными кожаными петлями. По талии его опоясывали широким кушаком.

Чекмени были распространены во Владимирской, Воронежской, Калужской, Курской, Костромской, Московской, Орловской, Рязанской, Пермской, Тамбовской, Ярославской губерниях, у казаков на Дону, на Урале, на Нижней Волге, а также в некоторых районах Сибири.

Чулки, носки женские, мужские и детские. Конец XIX — начало XX в. Самарская, Пермская, Тульская, Курская и Астраханская губ.

В крестьянском быту использовались вязаные чулки, а также сшитые из сукна, тонкого войлока, холста, мягкой кожи, меха. Их изготавливали длинными, до колена и выше, выкраивали и вывязывали без пятки. Они надевались без завязок или закреплялись на ноге круглыми подвязками из ткани.

Наиболее широко были распространены вязаные чулки. Их вязали из шерсти, льняных, хлопчатобумажных нитей крючком или иглой, сделанной из косточки гусиного крыла, свиной косточки или железа. Чулки с пяткой, связанные на пяти спицах, встречались сравнительно редко и обычно назывались «господскими». Чулки делали преимущественно белого, серого цветов или белыми в черную полосочку. Однако во многих деревнях на севере Европейской России, в губерниях Среднего Поволжья, на Алтае чулки вывязывали из разноцветной шерсти полосками, различными узорами, а по краю обшивали яркой бахромой. Такие чулки, преимущественно женские, называли «писаные», «в змейку», «цветочками», «репьями».

Вязаные чулки обычно надевали с кожаной обувью. Мужчины носили их с высокими сапогами. В праздничные дни край нарядных чулок, украшенный бахромой, «зубчиками» — треугольниками, вязанными из цветного гаруса, — выпускался на сапог. Женщины надевали чулки с короткой обувью — котами, чарками — и с сапогами. Если обувь была короткая, то на ноги надевалось до шести пар чулок. Верхние чулки от щиколотки до колена собирались в мелкие горизонтальные складки, как говорили крестьяне, «в набор», «в гармошку». Такие чулки вывязывали длиной до 1,2—1,3 м. Небогатые девушки чулки «в гармошку» надевали на онучи. Такая манера ношения чулок была характерна для Южной России. Толстые ноги считались там признаком женской красоты. Они были хорошо видны из-под рубахи и понёвы, которые достигали середины икры.

Тонкие льняные или хлопчатобумажные чулки — «пряжные», «ажурные» — надевали с обувью городского типа: полсапожками, туфлями. Такие чулки, связанные дома или купленные в лавке, натягивались на ногу без сборок и складок. Они входили в состав костюма с сарафаном, надевались с парочкой. Причем положено было в разные праздники надевать разные чулки. Чем значительнее был праздничный день, тем лучшего качества надевались чулки.

Суконные, холщовые, войлочные, меховые чулки носили мужчины и женщины с сапогами, валенками, унтами и др. обувью, кроме лаптей. С ними надевали кожаные чулки.
Ношение чулок было издавна характерно для крестьян всей России.

Чуни, плетенные из веревочек, — «крутеньки». Начало XX в. Псковская губ.
Чуни.
Конец XIX е. Псковская губ.

Представляли собой низкую обувь на плоской плотной подошве, с прямоугольной или круглой головкой, с высокими бортами и задником. Их надевали обычно с онучами, реже с чулками и крепили к ноге с помощью веревочных обор.

Чуни были домашней и рабочей обувью. Их носили и зимой и летом.

По своему происхождению чуни — довольно поздняя для крестьян обувь. Принято считать, что она появилась в русских деревнях лишь в XIX в.

Шаль. Конец XIX — начало XX в. Московская губ.

Производство шалей началось в России только в начале XIX в., однако уже во втором десятилетии XIX в. слава русских шалей достигла Европы. Они привлекали своеобразием декора, изысканностью тонов, изящными узорами каймы. Использование труда крепостных крестьянок позволяло добиться удивительных результатов в прядении, ткачестве и окраске тканей.

Впервые в России появились двусторонние шали, снискавшие себе заслуженный успех. Процесс ткачества шалей был весьма трудоемким и граничил с настоящим искусством: одну шаль могли ткать от шести месяцев до двух лет. Естественно, что эти шали были доступны по своей цене очень немногим. В XIX в. появились небольшие кустарные мастерские во Владимирской, Ярославской, Нижегородской и Московской губерниях, где выпускали набойные платки и шали. Они стоили значительно дешевле тканых, отличались яркостью и разнообразием расцветок. Очень быстро такие шали получили распространение в городской мещанской и купеческой среде, хотя для крестьянок еще долгое время оставались дорогим предметом одежды. Лишь в конце XIX — начале XX в. в полушерстяных шалях и полушалках стали щеголять крестьянки, особенно северянки: на Севере России существовал обычай, отправляясь в гости в праздничные дни, покрывать голову поверх кокошника и кички платком или шалью.

А. Г. Венецианов. Захарка. 1825. Масло.


Шапки мужские разных типов. XIX в.

Женские шапки предназначались для зимы. Их шили с круглой тульей, из сукна, бархата, плиса, шелка на меховом подкладе, с широкой меховой опушкой. Шапку надевали поверх основного головного убора при выходе на улицу в праздничный зимний день.

В XIX в. женские шапки не получили широкого распространения и были известны лишь в некоторых деревнях Русского Севера, в казачьих станицах Дона и в Сибири, где они бытовали с середины XIX в. В то же время меховая шапка как девичий и женский головной убор была хорошо известна в Средневековой Руси. В XV—XVII вв. ее носили как крестьянки, посадские жены, так и боярыни с боярышнями. Меховые шапки богатые женщины украшали жемчужными и золотными шнурами, драгоценными камнями, покрывали дорогими шелковыми и парчовыми убрусами.

Мужские шапки были распространены по всей России, как в ее европейской, так и азиатской части. Они были очень разнообразны по материалу, отделке, покрою, отличались названиями. Термин «шапка» распространялся на все виды мужских головных уборов. В. И. Даль определял в своем словаре шапку так: «Шапка — общее название покрышки на голову, особенно мягкой и теплой». В то же время в русской деревне шапкой преимущественно назывался головой убор с высокой или низкой тульей, с плоским сферическим, четырехгранным верхом, без наушников и задней лопасти.

Его изготавливали из сукна, бархата, плиса на меховом подкладе, гусином или гагачьем пуху, с широким или узким меховым околышем. В Сибири распространение получили шапки, полностью сшитые из меха ворсом наружу. Шапки могли быть высокими и низкими. Они плотно прилегали к голове, закрывая часть лба, уши, затылок. Высокие шапки с четырехгранным плоским верхом и шапки с верхом в виде конуса носили, заламывая их к уху.

Шапки меховые и на меховом подкладе были известны еще в Древней Руси. Первые изображения русских князей в шапках со сферической тульей и мехом относятся к XI в. В Древней и Средневековой Руси наличие шапки из дорогих мехов свидетельствовало о высоком положении, знатности, богатстве ее владельца.

Шапки с головы снимали только дома и в церкви. В них сидели на царских и боярских пирах, свадьбах.

Шапки для весны, лета, осени изготавливали обычно из войлока. Они имели сферическую тулью и плотно прилегавшие к ней высокие или низкие отвороты. Такие шапки назывались также валенками.

К. А. Зеленцов. Продавец масла.
XIX в. Литография

Она была обычно невысокой, с короткими наушниками и выкроенной вместе с ними прямоугольной задней лопастью. Такую же лопасть пришивали и спереди. Наушники могли завязывать наверху, на затылке или под подбородком. Задняя лопасть прикрывала затылок от холода, снега, ветра. Верхнюю лопасть опускали на лицо при сильных морозах.

Такого рода шапка появилась в русской деревне в последней трети XIX в. и получила широкое распространение по всей России. Своим происхождением она обязана треуху или малахаю.

Г. Ф. Паули. Великороссы. 1862. Хромолитография.
(На переднем плане - парень в бархатных шароварах).

Их носили в основном донские и уральские казаки, а также русское население Алтая. На Алтае они назывались чамбарами.

Крестьянин в шляпе.
1910-е. Фрагмент.


Шляпы различных типов. XIX в.

Шляпы обычно имели высокую тулью, плоский верх и неширокие прямые поля. В зависимости от формы, цвета, качества ткани шляпы носили разные названия. Шляпа с высокой, расширявшейся кверху тульей называлась кучерской или прямой, шляпа с невысокой цилиндрической тульей называлась ровной. Высокая цилиндрическая шляпа с пережимом посредине тульи получила название «шляпа с подхватом». Шляпа с круглым верхом называлась «шпилек бурлацкий» и т. д.

Высокие коричневые шляпы цилиндрической формы назывались грешневиками, шляпы из шерсти, стриженной весной с молодых овец, носили название поярковых. Шляпы надевали в праздники и в будни как молодые мужчины, так и старики. Шляпы молодых мужчин и парней для праздничного дня украшались лентами, тесьмой, пряжками, перьями, искусственными цветами. В северных губерниях Европейской России к шляпе жениха прикреплялась ширинка — квадратный или прямоугольный платок, определявший его статус.

В XVIII — середине XIX в. шляпы были распространены повсеместно как в Европейской России, так и в Сибири. Однако в русский народный костюм шляпа вошла довольно поздно, вероятно в конце XVII — начале XVIII в.

Различный крой штанов:
1-с одним клином у каждой штанины. Пермская губ.
2 — с треугольным отрезком ткани на каждой штанине. Вологодская губ.
3 — с одним треугольным отрезком ткани (а, б). Вологодская губ.
4 — русские порты из холста на гашнике: вид спереди и сзади. Тульская губ.

Их шили из холщовой, шерстяной однотонной или полосатой ткани преимущественно темного цвета. Они состояли из двух узких штанин (калош), соединенных трапециевидной вставкой — огузком, ширинкой. Штаны держались на бедрах с помощью гашника — тесемки, вставленной в их верхний край. Нижнюю часть штанов убирали в сапоги, закрывали до колен онучами или прятали в чулки. Рубаху обычно выпускали поверх штанов и подпоясывали.

Узкие штаны с трапециевидной вставкой были распространены на всей территории расселения русского народа, являясь основным типом мужских штанов.

Летом мужчины надевали, как правило, одни холщовые штаны, зимой суконные и холщовые. Нижние штаны получили название подштанников.

В XIX в. штаны являлись принадлежностью как женатых мужчин, так и парней. Мальчику впервые надевали штаны в возрасте шести-семи лет, когда, по представлениям крестьян, он «входил в ум». Получение штанов символизировало переход младенца — «бесштанного рака» в старшую возрастную группу — группу подростков-«недорослей». Нарядив ребенка в новый для него костюм, сажали верхом на коня, вручали ему в руки топор, тем самым давая понять, что он подрос, стал уже человеком, которому следует осваивать мужскую работу.

Старик утрачивал право на ношение штанов, когда был совершенно беспомощен и не мог уже работать. Его одеждой тогда становилась только рубаха, иногда подштанники.

Штаны были обязательным элементом мужского костюма во все времена, в том числе и в глубокой древности. Однако эта принадлежность мужского костюма выглядела в древности иначе, чем в XIX в. Еще в XV в. она состояла из двух частей, не сшитых друг с другом: верхней — гачи и двух нижних штанин — ноговиц. В XVI в. русские носили штаны с ноговицами, пришитыми к гаче, и более древние, несшитые. В XVII в. мужчины носили уже только сшитые штаны. Их покрой для нас не совсем ясен. Немецкий путешественник А. Олеарий в XVII в. писал, что у русских «штаны их вверху широки и, при помощи особой ленты, могут по желанию суживаться или расширяться» {Олеарий 1986, 336). На церковных фресках, в книжных миниатюрах мужчины всегда изображены в штанах с узким шагом, обтягивающим ноги. Судить же о покрое их верхней части очень сложно, так как она закрыта одеждой, надетой поверх штанов.

В Средние века штаны шили преимущественно из белого полотна, но использовали также полосатую, набойчатую, цветную холщовую ткань, сукно и шелк.

Штаны были всегда принадлежностью мужского костюма. Женщины-крестьянки надевали мужские штаны лишь в сильные холода, отправляясь в лес или в очень дальнюю поездку в санях.

Бояре в шубах.
Рисунок с гравюры XVIII в.


С. В. Иванов. Семья.
1900. Масло. (Все семейство в шубах, глава семьи в тулупе).


Женщина в шубе.
Вологодская губ. 1916. Литография.


Старики в шубах.
Начало XX в. Фото.

Материалом для изготовления шуб служила овчина, медвежьи и волчьи шкуры, а также мягкие меха белки, зайца, лисицы, бобра. Русские шубы шили всегда мехом внутрь. Они были крытыми или нагольными.

Крытой шуба называлась потому, что сверху покрывалась тканью: черным или синим сукном домашней или фабричной вырабоки, китайкой, нанкой, трико, шелком. Нагольные шубы шили из дубленых овчин красновато-желтого цвета, из дымленых черных овчин или белых сыромятных и никогда не покрывали тканью.

Покрой же русских шуб был довольно разнообразен. Широкое распространение получили двубортные шубы с прямой спинкой и такими же полами, длинными прямыми рукавами, отложным воротником. При подобном крое часто между спинкой и полами вшивали продольные клинья, расширявшие шубу.

В XVIII, а особенно в XIX в. в широком употреблении были шубы, суженные в талии, — «с перехватом», «с пережимом». Их шили обычно с неотрезной спинкой и полами, но обязательно с клиньями, вставленными по бокам от талии. В последней четверти XIX в. вошли в моду шубы, отрезные по талии: или только с отрезной спинкой, или отрезные кругом, со сборками около талии.

Воротники на шубах бывали отложными (мехом наружу) или стоячими (мехом внутрь). Рукава делали прямыми, сравнительно узкими, или широкими у плеча, зауженными к запястью. Последний крой был особенно характерен для шуб «с пережимом» или со сборками.

Длина шуб была различной: от очень длинной (до щиколоток) до сравнительно короткой (ниже колен). Шубы любого покроя запахивали справа налево и всегда застегивали на крючки, пряжки, пуговицы из мягкой кожи, кости, дерева.

Праздничные шубы нарядно украшали. Их покрывали более дорогой тканью, а воротник, края рукавов, пол, край подола обшивали дорогим мехом или тем же мехом, но другого цвета. Рыжую дубленую шубу украшали черным мехом, черную — белым. В праздники шубы подпоясывали широким красным поясом. Выходя на улицу в праздничный день, женщина набрасывала на голову поверх кокошника или сороки яркую шаль.

На приобретение нарядной шубы для дочери или сына копили деньги всей семьей, иногда много лет: необходимо было заплатить за сырые овечьи шкуры, потратиться на покупку «паволоки», т. е. ткани, служащей для покрытия шубы, заплатить за меха для ее оторочки, заплатить скорняку за пошив. Некоторые крестьяне покупали готовые шубы на ярмарках.

Наличие в доме нарядных шуб и вообще шуб рассматривалось как признак зажиточности. Парадные шубы вынимали из сундуков в особо торжественные дни: во время зимних деревенских гуляний, катаний на масленицу, во время свадеб, при поездке на ярмарку или в соседний город.

Девушки и парни могли продемонстрировать свои красивые шубы в Крещение, когда во всех больших селах устраивались смотры невест. На них съезжались из окрестных деревень девушки брачного возраста. Нарядно одетые в шубы, подпоясанные яркими поясами, с накинутыми на голову и плечи пестрыми шалями, они стояли на площади около церкви или степенно гуляли парами. Парни и их матери, тоже одетые в зимние парадные одежды, ходили по площади, высматривая девушку, к которой можно посвататься в наступавший после Крещения мясоед — месяц свадеб.

Во многих регионах России шуба обязательно включалась в венчальный наряд жениха и невесты. Молодуха же обязана была надеть самую нарядную шубу, отправляясь на следующий день после брачной ночи со своим мужем к колодцу за водой.

Молодые люди, поженившиеся зимой, демонстрировали свою богатую зимнюю одежду во время масленицы. Молодуху и молодого выкликали из праздничной деревенской толпы на ледяную горку. Они поднимались на горку, кланялись всем собравшимся, целовались и под крики зрителей скатывались вниз на саночках. На масленицу принято было также кататься всей семьей на санях, показывая свои зимние наряды. Вероятно, все эти обычаи существовали для того, чтобы продемонстрировать богатство семьи, нажитое честным трудом.

Шуба у русских часто использовалась в обрядах, воспринималась при этом как средство передачи человеку плодородия, богатства. В Северной России молодых, приехавших от венца, сажали на расстеленную мехом вверх шубу, заставляли пройти по шубе, положенной на порог избы, в которой им предстояло жить. Многие из этих обычаев нашли свое отражение в старинных свадебных песнях:
Посадите вы ее [невесту]
В передний уголок,
На белодубову лавочку,
На куньи шубочки,
Собольи лапочки.

Зимняя одежда из меха у русских — одежда старинная. Она была известна еще в VIII в. и называлась в то время кожух. В письменных источниках X—XIII вв. дается лишь описание кожуха, принадлежащего богатому человеку, но не дан крой. Вот как выглядел, например, кожух русского князя Даниила Галицкого, который он надел в 1252 г. для встречи иноземных послов: «...кожюх же оловира грецкого и круживы златыми плоскими ошит».

Термин «шуба» появился только в XV в., сначала для обозначения одежды из толстой ткани, без мехового подклада. Меховая зимняя одежда, как крытая тканью, так и нагольная, продолжала называться кожухом.

В XVI—XVII вв. шубой стали называть меховую одежду, крытую сверху тканью, а кожухом — нагольную шубу. Шубы были распашные, рукава широкие, сужавшиеся к кисти. Длина шуб могла быть до колен или почти до пят.

Шугаи.Х1Хв.
Нижегородская губ.
Архангельская губ.

Представлял собой распашную однобортную одежду с цельными передними полами и отрезной в области лопаток спинкой, длинными рукавами. Подол на спине был собран в плотные вертикальные валики или сборки. Шугай имел большой круглый воротник и застегивался на крючки или пуговицы. Обычно его шили длиной до середины бедра. Однако бывали шугаи и короче — до талии, и длиннее — до колен. Шугаи всегда нарядно украшали по воротнику, подолу, краю рукавов, пол позументом или бахромой. На особенно богатых и нарядных шугаях пуговицы нашивали на бант из шелковых лент.

Эту одежду носили поверх рубахи и сарафана девушки и замужние женщины. Шугай был известен еще в XVII в. как праздничная одежда горожанок. В XVIII — первой половине XIX в. его носили по праздникам жены и дочери богатых купцов, мещан в уездных городах и зажиточные крестьянки. В середине XIX в. шугаи стали выходить из моды и постепенно превращаться в свадебную одежду.

Шушпан.
Конец XIX в. Воронежская губ.


Шушпаны. XIX в.
Тамбовская и Рязанская губ.

Шушпаны всегда шили туникообразными: центральное полотнище ткани сгибали пополам по утку, делали вырез для головы, с боков пришивали прямые полотнища ткани, согнутые вдоль, или клинья, направленные широким концом вниз. Рукава вшивали в проймы, образованные центральным полотнищем и бочками. Они были прямые, сравнительно широкие, длиной до запястья или локтя. Шушпаны шили глухими, т. е. без переднего разреза, или распашными, с разрезом спереди, но без застежки. Длина шушпанов была различна, однако чаще всего их шили до колена или чуть выше.

Будничные шушпаны обшивали по вороту, полам, краю подола ярким ситцем или шерстяной тесьмой. Шушпаны, в основном молодых женщин, предназначенные для больших праздников, таких как Пасха, Рождество Христово, украшали особенно нарядно. Край ворота, подол обшивали красной, зеленой тесьмой, изготовленной из гаруса. На подол нашивали полосы кумача, разноцветные шелковые ленты, позумент, блестки, а также широкие полосы узорного тканья. Шушпаны, изготовленные для траурных дней, обычно обшивали черной тесьмой. Так же декорировали и шушпаны старух.

Шушпаны надевались замужними женщинами поверх рубахи, понёвы, занавески при выходе на улицу. Девушки надевали их поверх рубахи. Их носили чаще всего без пояса, вдев обе руки в рукава. В ряде деревень распашные шушпаны носили внакидку или вдев в рукав только правую руку, левый рукав при этом спускался с плеча.

В XVIII—XIX вв. шушпаны бытовали там, где были распространены поневы: в восточных уездах Воронежской губернии, в Рязанской, Тамбовской, Тульской, Пензенской, Калужской, Смоленской, местами в Витебской и Псковской губерниях.

В 20-х гг. XX в. они встречались довольно редко: их донашивали старухи, а в некоторых деревнях надевали женщины во время траура по близким родственникам.

Юбки.
Вторая половина XIX в. Тамбовская губ.

Нижние юбки, надевавшиеся для тепла под сарафан или верхнюю юбку, обычно изготавливали из белой грубой холщовой ткани. Верхние юбки шили из шерсти, шелка, ситца, сатина, китайки.

Юбки как главная составляющая традиционного костюма были распространены в основном в южнорусских губерниях, в однодворческой среде, т. е. среди потомков служилых людей, присланных в XV—XVI вв. для охраны границ Российского государства. Их шили из плотной шерстяной полосатой ткани. Благодаря преобладанию оранжевых, красных, зеленых продольных полос юбка была очень яркой и нарядной. Подол юбки часто украшали вышивкой цветной шерстью, преимущественно растительным узором. Такие юбки женщины-однодворки подпоясывали широкими красными поясами, концы которых спускались с левой стороны почти до конца подола.

В состав однодворческого костюма кроме юбки входила также белая рубаха с приставным воротником и короткая черная жилетка.

Шелковые или парчовые юбки носили вместо сарафана женщины в некоторых селах Вологодской и Олонецкой губерний. Их шили на длинных лямках и надевали, как и сарафан, с рубахой и шугаем.

Особенно широкое распространение в русской среде юбки получили с конца XIX в., когда на смену традиционному костюму пришла одежда европейского образца: платья и юбки с блузками. Новую моду — однотонную юбку с такого же цвета короткой кофтой — приняли сначала девушки и молодые женщины, а затем и женщины старшего возраста. В настоящее время темная юбка — непременная часть костюма пожилых деревенских женщин.