Как быстротечно время!
Давно ли мы встречали Новый год, новое тысячелетие ?! А за окном уже по-весеннему чирикают воробьи, и солнце начинает светить веселее, смелее выглядывая из-за тучи и на горизонте нет-нет, да появится ослепительно голубая полоска неба. На дворе весна... Промелькнуло 8 марта. Такой любимый праздник— теплый и какой-то ласковый. И, конечно, с цветами, пусть не для всех с живыми и настоящими. Но с цветком на открытке— обязательно.

Есть такое поверье: “Чем больше поздравишь людей, тем счастливее будешь сам”. Вообще-то не плохо бы. Хотя я поздравляю своих учителей не из корысти. А просто потому, что я их всех помню и люблю и желаю им хорошего здоровья, а к здоровью уж все само собой приложится: и счастье, и удача, и радость. А поздравить я их хочу с первой капелью, с лазурно-голубым небом, с прилетом грачей, с запахом весны, а весна, как известно, пахнет надеждой, счастьем и подснежниками. И кроме того, я хочу немного рассказать о самой лучшей, о самой дорогой для многих из нас школе.
О школе в Абрамычах.

Екатерина Ивановна учила нас новым песням, придумывала интересные игры, учила ходьбе на лыжах. Как хорошо было в зимнем лесу, на проторенной ею лыжне. А зазевавшийся мог получить и охапку снега с еловой лапы, стряхнутой ею. И все это было очень здорово. А какие спектакли мы с ней ставили, а какие плели венки из разноцветной медуницы по весне! Я не помню, чтоб она нам навязывала что-то свое, мы просто вместе с ней жили всем тем, чему она хотела нас научить. С ней было легко и просто, наверное, потому, что мы не видели насилия над собой. Мы жили вместе, на одном, так сказать уровне, но без панибратства. С уважением, добротой и верой глядя на свою классную маму.

Валентина Федоровна Терехина - мы вас тоже любим и помним. Помним ваш строгий, требовательный взгляд. Помним, как щепетильны были вы по отношению к своему предмету. В моей памяти такой случай. Собирались мы домой, торопились. Я подгоняла подружку: “Одевай скорее свой платок”. И вдруг ваш голос: “Ну разве платок можно одеть?” Запомни навсегда: “Одеть можно кого-то, а надеть что-то”. Я запомнила. И еще я помню, написанные крупными буквами слова “дровяник”, “подьячий”. И когда мы, может быть, и зная правило, но по-деревенски все равно говорили “в клубу”, “драча”. Вы бесконечно не уставали поправлять “в клубе”,"драка" и т.д. И когда я сейчас слышу неправильно произнесенные кем-то эти слова, я сразу вижу ваш взгляд из-под очков и покачивание головой. Спасибо Вам, Валентина Федоровна, что вы научили нас говорить, писать, любить русский язык, любить книгу, любить стихи, просто уметь быть русским.

И еще часто в памяти всплывает новый 1964 год. Нам по 14-15 лет. Ходим по залу с подружками парами. Почти все в накрахмаленных белых платьях из... марли. Мы снежинки. Где ж в деревне взять другой наряд. И вот в зал входят молодые учителя. И королева среди них Гридина Маргарита Александровна. На ней такое платье... С ума сойти. Мы потом узнали, что ткань эта называется — бархат. Ой, как нам хотелось дотронуться до него руками.

Дома мы играли только в школу. В сандалии подкладывали деревяшки — это были каблуки. А юбки надевали опушкой вниз. Тогда у наших учителей были в моде узкие юбки. Мне долго нравилась обувь со скрипом, потому что поскрипывающие ботинки, отороченные мехом, носила наша Олимпиада Степановна.

Школа, школа... Любимая, далекая, она всегда была для меня оазисом чистоты, любви добра.

И снова я возвращаюсь своими воспоминаниями к своему первому учителю. Аркадий Михайлович! Он учил нас не только писать и читать, он учил нас любить свой край, свою землю. Он говорил, что посаженные нами деревья будут еще долго, долго радовать людей своей красотой и совершенством.

Я не могу сказать, хорошо ли, плохо ли это, но вот сейчас мы до школы знакомим детей с ней. А вот для меня (да и для моих сверстников) "Школа" была чем-то чрезвычайно прекраснейшим. Я до 1 класса ее никогда не видела, но я ее уже любила. Помню, как к 1 сентября мама шила мои первые школьные наряды. Мамина сестра (учительница по профессии) привезла нам свое шерстяное коричневое платье и желтую шелковую блузку. И вот мама мне сшила коричневый сарафан и тонкую желтую кофточку. Радости моей не было предела. В школу повел меня отец. День был теплый, почти что летний. По одну сторону дороги по полю шел комбайн, а по другую склонялись тугие колосья пшеницы. В кронах берез только где-нигде мелькали желтые листочки - "зайчики". Меня переполняли радость и счастье, и чуть-чуть щемило сердечко от страха.

Школа поразила меня своей красотой. Я еще никогда не видела таких огромных окон. Они сверкали своей чистотой, как озера. И высокие стройные березы под окнами. А еще мой взгляд поймал березки-двойняшки, они росли, тесно прижавшись внизу друг к другу, и уже выше стояли, вольно расправив ветви, и как-то уж очень достойно, подняв ввысь свои стволы. Все было торжественно, все было необычайно, все было очень красиво.

Меня посадили с девочкой Зоей Елкиной. Мои и ее родители дружили, как сейчас говорят "семьями". Ее папа и мама приходили к нам летом на "Казанскую", а мои ходили к ним в "Заговенье". Позднее, когда я уже стала учиться в школе, меня тоже брали с собой в гости в Елкино, а Зоя приходила к нам в Барышево.
Мы и сейчас, встретившись с Зоей, не можем наговориться. А помнишь? А ты помнишь? А знаешь... Да ты что? А я и не подозревала... и так далее.

Детство... Школьные годы... Сколько всего было. Сколько потом утекло воды. Но школа, учителя, наш сад, труд, тропинки и дорожки, они всегда в душе отзываются сладкой болью.
Выпускной вечер. Березки- двойняшки. Мы стояли около них, в глазах слезы. Светлые и чистые - ведь вся жизнь впереди, мы молоды. Какие счастливые мечты!

И вот 1998 год. Я снова у этих берез-двойняшек. В глазах слезы. Как жаль, что они горькие-горькие. И я уже не та наивная девочка. Но под ногами те же ромашки и медуница, то же голубое бездонное небо и березы около школы школы, которой нет. Но которая была и которая все будет жить в наших сердцах. Тихонько бреду по школьному саду. Старый, любимый сад. Ветки яблонь цепляются за мою одежду, как бы говорят: "Не плачь, остановись, поговори с нами, расскажи о себе. Мы рады видеть тебя. Мы тебя помним". И я останавливаюсь,глажу их шершавую кору, разговариваю. Вдыхаю аромат трав и цветов.. Как знакомо пахнет чем-то до боли родным. Запахи детства, родной стороны...
Прошло столько лет, а поляна, где был наш школьный городок (школа действительно была не в деревне, а на лесной поляне, за прудом), ведь не заросла бурьяном. Школьный двор, как и прежде, покрыт мягкой топтун-травой, шелковисто-нежной, а за бывшим учительским домом россыпь желтых купальниц или, как мы их называли, "купавок", "балаболок", цветут лесная герань, колокольчики, кошачьи лапки, анютины глазки. И все такое первозданно чистое.

На прощание я искупалась в жгуче-ледяной воде Абрамычевского пруда. Стало легко-легко. Как будто много тяжелого груза утопила я там. Как хорошо, что в моей жизни все это было. Хорошее и доброе. Спасибо вам, наши дорогие, наши любимые, наши всегда молодые и красивые учителя. Я хочу, чтоб вы были счастливы, я хочу, чтоб вы были здоровы, я хочу, чтоб вы жили долго-долго. Я горжусь, что вы были в моей жизни. Благодаря вам, мы с моей подругой Зоей (Зоей Александровной Крупиной) выбрали профессию учить детей. Учить доброте, любви к родным, к своему отчему краю, умению видеть красивое. Она учит их в школе, а я в детском саду. Мы тоже их очень любим и хотим, чтоб они выросли достойными людьми.